Мысли снова вернулись к Тенкаю. Глаза опять нашарили его гениальную картину. Будь прокляты американцы, что его убили! Уж он-то наверняка смог бы сломать порочную систему, заставляющую лисиц стагнировать. Следовать ненавистным правилам, во всем подчиняться кураторам от государства, не пытаться и единого шага сделать в сторону некоторых видов деятельности, например, политики. Храмы — по сути всё, что им осталось. Еще немного литературы и искусства. Им даже карьеру в полиции делать запрещено. Несправедливо! А само число — тысяча? Население страны со времен принятия закона выросло как минимум пятикратно, но лимит по оборотням остался прежним! Возмутительно!

Вот бы выяснилось, что Цукино-сама на самом деле в тот раз всех обманул и имитировал свою смерть! Она бы встала под его знамёна, а затем, возможно, преступила бы с ним несколько правил… не всё же одной дурёхе Кагами быть нарушительницей.

Динамик стоящего на столе перед ней ноутбука коротко пискнул. Всего-то очередная новость из мессенджера. В одном из каналов, на какие она подписана. Что там такое? Семья Акияма стала спонсором выставки перспективных художников. И фото картины… это же…

Как преданная фанатка творчества величайшего из японских живописцев, она не могла не узнать эту руку, оставившую четыре линии поперек холста. Вот что значит интуиция шестихвостой лисы! Как по заказу, размышляла именно на эту тему. Цукино-сама жив! И пишет под псевдонимом… Кэки Гато! Какое дурацкое имя. Но в духе шутника Цукино-самы. Ох, как она смеялась, когда узнала, что тот несколько лет изображал из себя полицейского на Хоккайдо. А ведь всегда серьезную и ответственную тогда еще не настоятельницу очень непросто рассмешить.

Сразу захотелось откушать тортика. Как и большинство потомков Инари, Хикару огромная сладкоежка. И на фигуре это никак не сказывается, что приятно! Все лисы стройные. Вот такие, как ее кумир. Возможно, она сама себе напридумывала всякого за годы почитания его таланта, но, по ее вкусам, выглядел художник просто идеально. Стройный, опрятный, элегантный, не чурающийся роскоши. А уж эти его щегольские усики… Нет! Она себя контролирует и далека от того, чтобы влюбиться в мертвеца. Но такого ли мертвеца?

Шестихвостая еще раз перечитала список названий картин из новости: «Шепот бамбука», «Пустота между каплями», «Тень бумаги», «Одинокий иероглиф», «Незавершенный круг», «Туман над озером», «Четыре линии тишины», «Белое на белом», «Лунная тропа», «Точка равновесия». Отнюдь не дешевое подражание Тенкаю, как на той недавней выставке «найденных работ». В каждом имени читается глубокий сакральный смысл и внутренняя философия. Как же хочется посмотреть их все! Дотронуться до каждой. Испытать те чувства, что великий Цукино-сенсей вложил в свои работы. То есть Кэки Гато. Нет, ей точно нужен торт! Как жаль, что сейчас ночь и храмовая кухня уже не работает. Она бы приказала испечь. Главная она в Инари-но-Сэйсин или нет?

Она найдет этого художника! Она лично, а не храм Инари. И будет его верной союзницей, а там… ее накрыл приступ жара, хорошо знакомого каждой кицунэ. Того самого, что идет от внутреннего огня и чаще всего проявляется от сильных эмоций. Еще и щеки предательски покраснели. Зайдет какая-нибудь младшая мико и увидит на лице госпожи Но-Ёри очевидные признаки смущения. Какой стыд будет! И то, что проход заперт, их не факт, что остановит. Лисицы в чем-то схожи с кошками по своему темпераменту. Видят закрытую дверь и машинально хотят посмотреть, что с той стороны, даже если им туда не очень-то и нужно.

Сладкое! Ей срочно нужно что-то сладкое. Хикару достала из ящика стола шоколадку и начала нервно ее грызть. Благородный горький шоколад марки Норинага, первой фирмы, ставшей продавать это лакомство в Японии массово. Любовь на всю жизнь с самого первого кусочка, съеденного еще больше ста лет назад. В последние годы вкус, конечно, несколько испортился. Современные бездушные производства все портят. Уже не чувствуется тепло рук работника фабрики, что вкладывает душу в этот шоколад. Еще и с рецептурой начинают потихоньку химичить, добавляя всякие усилители вкуса и прочие эмульгаторы. Но, несмотря ни на что, это еще всё тот же самый шоколад, какой она когда-то купила, выйдя погулять из храма в Киото.

Шоколадная плитка без кофе — только половина от возможного удовольствия. А потому настоятельница наполнила кружку из кулера, всыпала молотого кофе из пачки и вскипятила воду собственной магией. Нужно обладать хотя бы четырьмя хвостами, чтобы вот так вот виртуозно приготовить горячий напиток без плиты и электрочайника. Какие выдержать оптимальные температуру и темп нагрева, дабы получилось лучше и ароматнее, чем в кофемашине, она опытным путем выяснила для себя еще лет тридцать назад, когда впервые оказалась на своей должности.

Морита-сенсей за такое низменное использование сил ей бы сейчас веский подзатыльник отвесила, но ее давно уже нет рядом, она предпочла окаменеть. Хикару никогда этого решения не поймет. Как можно устать от жизни, покуда вокруг столько интересного? Смертные придумывают что-то новое даже не ежедневно, а ежечасно. Можно просто читать новые книжки, выложенные в сети, и не устать от полета чужой фантазии. Конечно, наставница решила стать камнем еще в сороковых, но и тогда постоянно появлялось нечто невероятное. Те же картины Цукино Тенкая… снова мысленно к нему вернулась. Но он же того стоит? Вот бы он все-таки оказался жив!

За долгую жизнь, еще и связанную с пребыванием на высоком посту, обязательно обрастаешь связями. Где-то приготовила снадобье, кому-то дала мудрый совет, а иному и улыбки от красивой девушки довольно для доброго отношения. Где же был этот номер… Хикару и в деле хранения контактов предпочла довериться старому доброму блокноту, а не памяти смартфона, какой и перегореть может — случались уже прецеденты с электроникой на территории храма. Вот он, Аманэ Широ, частный детектив. С ним сотрудничали пять лет назад, когда одна из девушек влезла в нехорошую историю. Аманэ-сан тогда отыскал бедняжку, буквально вытащил из притона, куда та по скудоумию попала, и передал с рук на руки настоятельнице. Ох, как он на нее тогда смотрел… многообещающе. Но Хикару всегда умела разделять личное и работу. Потому, возможно, и находится сейчас на своем месте… а не наслаждается жизнью с мужем и детьми, как некоторые.

Почему-то вспомнилась Кагами. Она молодая дурочка, конечно, но зато как горел ее взгляд, когда говорила о своём фермере. Возможно, есть небольшой повод для зависти. Совершенно крошечный. Карьера супруги крестьянина, какой и жалких тридцати лет не проживет,