– С бывшим и будущим, – вбивает гвоздь в крышку моего гроба Марк.

О, господи…

– Отель покупают, – подтверждает то, что я и так уже поняла, мужчина. – Владелец сменится, и ты сама знаешь, что за этим может последовать.

– Знаю, – еле шепчу.

Если по-простому – то, как известно, «каждая новая метла метёт по-своему». Проблема в том, что всех сотрудников в такой ситуации проверяют. А значит, новый владелец без труда заметит мои больничные, отгулы… Таких в гостиничном бизнесе не слишком жалуют.

– А… кто будет новым владельцем? – поднимаю глаза на Марка.

– Я, – слышу у себя за спиной и зажмуриваюсь.

Глава 14

Софья

– Глеб Евгеньевич, – Марк подскакивает. – Прошу прощения…

– Не извиняйтесь, – Покровский проходит вперёд, встаёт напротив. – Всё нормально. Мы с Софией Константиновной знакомы, и детей её я тоже знаю.

– А-а, ну… то есть, да, конечно, – Марк немного тушуется и кивает.

– Мне нужно поговорить с вашим менеджером, – тон Покровского не предусматривает отказа.

– Разумеется, где вам удобно, – управляющий кидает на меня быстрый взгляд, – Мне как раз нужно наведаться на кухню к поварам. Вы позволите, Глеб Евгеньевич?..

– Безусловно, занимайтесь своей работой, – Покровский кивает.

Марк выходит, в кабинете становится тихо, и я вздрагиваю, когда меня внезапно зовёт Миша.

– Ма-ма!

– Да, милый? Простите, Глеб Евгеньевич… – в два шага оказываюсь рядом с ребёнком, наклоняюсь к нему.

– Да что вы все извиняетесь из-за них?! – Покровский хмурится, но не зло, а как-то… непонятно. – Я что, где-то, кому-то или когда-то говорил, что не терплю детей?

– Эм-м, нет, – неуверенно улыбаюсь, помогая сынишке достать закатившийся карандаш.

– Что вам сказал педиатр, София? – вдруг спрашивает мужчина.

– Извините, но… это моё… наше с детьми дело, – я выпрямляюсь и расправляю плечи, но тут же в голове мелькает…

Вот же! Он сам даёт тебе повод заговорить! Что ж ты медлишь, давай! Признайся во всём, объясни, скажи, что тебе от него ничего не нужно, только генетическая информация!

– Глеб Евгеньевич, я… хотела бы кое-что вам рассказать, – начинаю, глотнув воздуха.

– Да, я вас слушаю, София, – Покровский отводит глаза от детей, смотрит на меня.

Делаю глубокий вдох, открываю рот… И тут дверь кабинета открывается после короткого стука.

– Глеб, вот ты где… Я тебя искал! А это что такое?

В кабинет заходит мой бывший управляющий, Роман Анатольевич, и тут же останавливается взглядом на моём лице.

Я цепенею так, что, кажется, кровь перестаёт течь по венам.

– Роман, я занят, – Покровский качает головой. – Думал, ты с Алиной будешь. Она вроде бы хотела поужинать в номере.

– Да, ей сейчас тяжело, – отвечает мужчина, и мне слышится лёгкая укоризна в его голосе. – И на публике быть не хочет. А ты весь в работе? Я могу помочь? – спрашивает негромко, кинув на меня очередной взгляд.

Господи, он совершенно точно меня узнал! Естественно, не мог не узнать. И дети…

– Простите, Глеб Евгеньевич, мне пора, – отвлекаю своих малышей от рисования, беру за ладошки, сжимаю покрепче.

– Подождите, София, мы не договорили, – хмурится Покровский. – Что вы собирались мне сказать?

– Что я выхожу на работу с завтрашнего дня, как обычно, – отвечаю торопливо.

А что ещё я могу сказать? Признаться прямо перед Романом, что родила от Глеба? Ага, очень умно, ничего не скажешь…

Выхода у меня нет. У детей не инфекция, педиатр нам даже больничный не выписал, сказал, что пока для этого нет никаких оснований. Значит, придётся пока вернуть их в садик. Если я не буду работать, то и за обследование заплатить не смогу.

Ох… А ведь работать-то теперь придётся снова в отеле Покровского! Раз он его покупает. Господи, пожалуйста, пусть он только Романа не ставит сюда управляющим! Иначе это будет полный капец!

Прощаюсь, тяну за собой малышей, и мы быстро выходим из кабинета.

– Сонь? – в холле, почти у выхода меня ловит Марк. – Всё нормально?

«Нет, не всё нормально!»

Мне хочется кричать, но вместо этого я скованно киваю.

– Да, конечно. Я завтра на работу выхожу.

– А-а, ну отлично, – управляющий кивает, и его тут же отвлекает одна из девушек-администраторов.

Кусая губы чуть не до крови, выхожу, устраиваю детей в коляску, выпрямляюсь и чуть не вскрикиваю.

– Здравствуй, Софья.

Передо мной снова стоит Роман Анатольевич. Сердце у меня в очередной раз за этот день делает кульбит.

– Не ожидал тебя здесь увидеть, – мужчина наклоняет голову набок, смотрит на моих малышей. – Какие у тебя детки… Сколько им?

– Здравствуйте, Роман Анатольевич, – киваю управляющему, хотя поджилки у меня трясутся. – П-полтора года.

Очень надеюсь, что он не разбирается в детях. Ведь моим двойняшкам на самом деле два годика через три дня. Но они у меня не слишком крупные, так что…

– Вот как, – Роман кивает удовлетворённо. – Замечательно. Муж, наверное, доволен…

– Прошу прощения, Роман Анатольевич, мне надо идти, – рывком тяну коляску.

– Конечно, Софья, – бывший управляющий прищуривается, глядя на меня. – Но только хочу тебя предупредить… Даже, пожалуй, предостеречь!

Торможу, оглядываюсь на мужчину, а он продолжает:

– Надеюсь, ты понимаешь, что Глеб Евгеньевич не любит сюрпризов , – выделяет слово интонацией. – Его пожелания должны исполняться, поэтому… помни, что я твой друг, Софья. Если вдруг что – не стесняйся обратиться! Мы ведь с тобой старые знакомые. У нас с Глебом близкие, можно сказать, семейные отношения, я всегда могу раскрыть ему глаза на некоторые вещи, ты же понимаешь, о чём я?

– Не совсем, – меня начинает потряхивать.

– Да видишь ли, Глеб всегда очень серьёзно относился к таким вещам, как… хм, как бы это сказать повежливее… – управляющий делает вид, что задумывается, потом разводит руками, – не могу синоним подобрать, скажу прямо. Сближение с клиентами в, так сказать, горизонтальной плоскости, в отелях Покровского не одобряется.

– Что?! – у меня перехватывает дыхание.

– Да-да, милая, а ты ведь всегда была девушка довольно лёгкого поведения, – Роман Анатольевич с сарказмом смотрит на