— Представь себе, знаю, — снизошел Драко. — Мне папа рассказал, что в этом году открывают Турнир Трех Волшебников. Квиддичистов это, кстати, не обрадует, квиддич на год отменили. Зато нам представится великолепная возможность познакомиться с иностранными волшебниками, правда я пока не знаю, когда и из каких стран приедут гости.

Драко умолк, глянул на Гермиону и подмигнул ей:

— Ты же читала про это, давай, рассказывай.

Гермиона радостно заулыбалась (Невилл непроизвольно вздрогнул, видя её фиолетовую улыбку) и счастливо затараторила:

— Турнир Трех Волшебников был основан семьсот лет назад как товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами магии и волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую школу представлял выбранный чемпион, и эти три чемпиона соревновались в трех магических испытаниях. Было решено проводить турнир раз в пять лет по очереди в каждой школе. Всем было ясно, что это лучший путь укрепления дружеских связей между молодыми волшебниками разных стран. Турниры созывались много лет. Со временем число жертв среди участников стало быстро расти, — тут Гермиона запнулась и неуверенно закончила: — И в конце концов было принято решение эти турниры прекратить…

Драко кивнул и продолжил, явно повторяя слова отца:

— За минувшие века несколько раз пытались возродить Турнир, но ни одна попытка не увенчалась успехом. И вот недавно наши Департаменты международного магического сотрудничества и магических игр и спорта решили, что пришло время сделать ещё одну попытку… — тут Драко тоже запнулся и, помедлив, продолжил своими словами: — Они всё лето упорно трудились, чтобы в этот раз ни один из участников не подвергался смертельной опасности.

Подумав, он подытожил:

— Значит, к нам приедут из Шармбатона и Дурмстранга. Интересно, когда?

— А в каких странах находятся эти школы? — спросил Гарри.

— Шармбатон во Франции, — припомнила Гермиона, — а Дурмстранг, по-моему, где-то в Карпатах… наверное, в Трансильвании.

— В Южной Румынии? — уточнил Гарри.

— Да, — вместо Гермионы ответил Драко. — Портрет деда папу укорял за то, что он не отправил меня в Дурмстранг, а папа возражал ему, что Румыния далеко и что мне придется учить болгарско-русский язык.

Гарри внезапно рассмеялся, а когда друзья на него вопросительно посмотрели, пояснил:

— Я с одним парнем в Германии познакомился, вместе в санатории жили, он — русский, и его имя никто не мог выговорить. А я его Уайти звал, так его фамилия с русского языка переводится.

Гарри вздохнул и замолчал, затуманившимися глазами уставился в стеганую дерматином стену купе, с грустной ностальгией вспоминая русского товарища. А Невилл встревоженно переспросил у Драко:

— Ты сказал, на первом туре будут драконы?

Драко молча кивнул, а Невилл заволновался:

— Ну и как они собираются не допустить несчастных случаев при наличии свирепых драконов? Да некоторые виды на двадцать футов огнем плюются!

Гермиона шокированно присвистнула:

— Ого, да это настоящий огнемет!

Драко только руками развел, мол, не я это придумал. А мысли Гарри сменили направление и завертелись вокруг одной будущей проблемы, вот только как друзьям об этом сказать? И он решил начать издалека, с нейтральной территории.

— А как драконов зовут? — вопрос в никуда и ни к кому…

— Не знаю… — осторожно ответил Драко. — Их, вообще-то, никак не называют.

— Что, совсем? — деланно удивился Гарри и настойчиво попробовал ещё раз. — А всё-таки, как можно вообще драконов назвать?

— Да никак нельзя! — воскликнул Рон. — Гарри, ты что? Драконам нельзя давать имена.

— А почему? — хором спросили Гарри и Гермиона.

— Ну как почему?.. — даже растерялся Рон. Невилл укоризненно покачал головой и, раздраженно посмотрев на Рона, сказал, обращаясь к Гарри:

— Просто это как-то глупо, как, например, давать кличку овце или свинье из мясного стада. Гораздо проще зарезать барана под номером сорок семь, чем славного и милого барашка по кличке Буби.

Гарри передернулся и вдруг сорвался, не выдержал:

— Да что ж вы так погано к драконам относитесь?! Как… как к свиньям! Мясо туда, печень сюда… Мне прямо страшно от вашего равнодушия!..

Друзья оторопели и испуганно, во все глаза уставились на Гарри, искренне не понимая, что с ним происходит. А тот, надувшись, скрестил руки на груди и отвернулся к окну, но пейзажа за ним он не видел, а смотрел на свое отражение в стекле. Печальное и обиженное отражение… Гермиона робко коснулась его плеча и неуверенно начала тоненьким голоском:

— Гарри, если тебе очень надо, то давай я скажу те имена драконов, про которых я читала в книжках.

Гарри заинтересованно обернулся, и Гермиона начала перечислять:

— Мнемент, Смауг, Дымок, Гралл… ещё есть Грациллоний.

— Смауга я знаю, — одобрительно сказал Гарри. — А остальные… они откуда?

— Мнемент и Гралл из книги «Драконы Перна», а два других я только-что придумала…

— Здорово ты придумала! Мне нравится и Дымок, и Грациллоний, даже не знаю, какое лучше!

Драко и Невилл с интересом слушали их разговор и добродушно улыбались, а вот Рон… он смотрел на них с отвращением — тоже мне, клички драконам давать!

Гермиона, конечно, догадалась о причине интереса Гарри к драконам, о чем и спросила:

— Гарри, а зачем тебе драконьи имена? Это кто-то из твоих знакомых купил дракона и попросил тебя придумать ему имя?

— Почти… — уклончиво ответил Гарри. — Я его встретил в сафари-парке Серенгети, его хотели убить, но… он не дал! — и торопливо и скомканно закончил, почему-то покраснев.

Гермиона закусила губу и задумчиво протянула:

— Я когда-то читала книгу Бернхарда Гржимека «Серенгети не должен умереть». Гарри, а почему бы тебе не назвать дракона так, в честь того места, где вы встретились?

— Серенгети… — мечтательно произнес Гарри, мысленно видя перед собой светло-серую со стальным отливом голову печального дракона, который дожидался его в лесу при Хогвартсе.

Дракон Серенгети. Не успел Гарри додумать-дозвать драконье имя, как в это же самое время за много-много миль от железной дороги, по которой неспешно полз старый поезд, в своем загоне стремительно и резко поднял голову дракон. По его шкуре прошла судорога, и он выпрямился, высоко поднялся на лапах и, запрокинув клиновидную голову, издал громкий и ликующий рев. И словно шалунья-радуга решила подарить ему свои краски, она спустилась и мягко мазнула по его мощному телу, окрашивая в нежнейший перламутр. А уходя, она краешком скользнула по глазам, отдав все спектры. И Серенгети снова восторженно взревел, желая поделиться своим счастьем со всем миром — у него есть имя! Его зовут Серенгети! И это имя ему дал Хозяин-друг!

Десятая глава. Прибытие

Старый поезд дополз до платформы Хогсмида, и Гарри вдруг вспомнил, что так и не побывал там, а ведь тётя