– О Вечность … – взмолился Фодж, приложив руки ко рту, – Не может быть!!!

Очередное ощущение странного дежавю захлестнуло Эми. Голос молло казался ей очень знакомым, одним из тех воспоминаний, что прячется за той ледяной стеной.

– Кэтлин?!!! – словно сам себя спросил Харвуд, не веря собственным глазам, – Кэтлин! Кэтлин, моя девочка!!! О Вечность, ты жива!!! Как же я…

В этот самый момент их маленьких глаз-бусинок молло покатились слёзы, только отнюдь не от горя. Безмолвные слёзы счастья стекали по щекам старика, сливаясь в целые струи. Спешно зашагав навстречу бывшей ученице, профессор едва не потерял свой мягкий тапочек, зацепившись за предательский гвоздь.

– Профессор Фодж!!! – стараясь сохранять самообладание, выпалила Кэтлин, но чувства рвались наружу, проглядывая в поблескивающих глазах.

В следующую минуту Кэтлин и Харвуд сцепились в крепких объятьях, словно от них зависела жизнь друг друга.

– Кэтлин, как ты … как же ты … о-о-о Кэтлин … – причитал Фодж.

Глаза профессора застилала пелена слёз счастья, что буквально душила старика переизбытком чувств. Харвуд видел расплывчатые силуэты позади Кэтлин, но даже не представлял, кто скрывается за их размытыми образами.

– Прости за столь поздний визит, Харвуд! – произнёс Данкен, намекая на желание всё-таки пройти внутрь, – Но у нас есть очень важное дело, в котором только ты можешь помочь!!!

Наконец выпустив белокурую девушку из объятий, профессор снял с себя очки, принявшись протирать глаза.

– О чём разговор, Данкен!!! – выпалили Харвуд, в голосе которого чувствовались лёгкие нотки обиды, – Мои двери всегда открыты для тебя, мой мальчик!!! Что же вы стоите тут на холоде?! – в следующий миг, Харвуд принялся махать руками, словно загоняя куриц в курятник, – Проходите внутрь, скорее, все проходите! Холодно же!!!

Малыши Бритсы первыми сорвались с места, но добравшись до порога резко остановились. Обернувшись, мышки еле смогли отыскать Ди, чей рукав торчал из-за тела хоть и стройной, но всё же весьма крупной леди Уортли.

– Эй, Ди!!! – крикнула Бэррис, приглашающе махая рукой, – Пошли скорее, у дяди Фоджа столько крутых штук!

Повторять дважды не пришлось. Юркая малышка в одно мгновение протиснулась между Кэтлин и Данкеном. Удостоив коротким приветствием хозяина дома, девочка присоединилась к озорному дуэту младших Бритсов и уже в следующую секунду скрылась в недрах дома.

Вспомнив о расплывчатых силуэтах, за спиной своей бывшей ученицы, профессор наспех натянул свои очки-половинки. посмотрел в то место, откуда вынырнула шустрая девочка в чёрном плаще. В тусклом свете масляной лампы профессор, наконец, разглядел лицо Эми и в ту же секунду его глаза округлились в приступе искреннего изумления, … нет, шока.

Кэтлин учтиво отступила в сторону, словно рыцарь, что преграждал путь, но решивший позволить простолюдину подойти к своей королеве. Замерев вместе с Данкеном в ожидании, Кэтлин ожидала вердикта Харвуда Фоджа, который окончательно расставил бы все точки над «i» в вопросах происхождения Эми.

– О Вечность … – в очередной раз взмолился Харвуд, только сейчас голос его был лишён восторженных нот, что были ранее, – … едва декада канет в бездне,

во время «танца девяти планет»,

великой Аврис дух воскреснет,

неся с собой священный свет …

Фодж принялся декламировать стихотворение, держа в голосе воистину пророческую интонацию. В этот самый момент, Эми была крайне удивлена, ведь эти строки было частью тех историй, что рассказывал её отец, когда та была совсем маленькой.

– … крепка же будет наша вера

на смене временных эпох,

и в мире том наступит эра

даруя всем любовь и кров … – продолжил Данкен.

Ещё на острове картограф назвал полное имя героини, что придумал её отец, а теперь наизусть рассказывает легенду, что ходила среди уставших от тяжёлого рока крестьян в тех самых историях.

– … восстанут наши души боем,

мы не отринем нашу боль!

и воины света грянут строем!

как завещал нам наш Король … – вступила Кэтлин, сделав особенный акцент на титуле правителя.

Откуда все они знают то, что придумал человек из совершенно другого мира, о котором никто из присутствующих не догадывался. А может вопрос надо поставить иначе … откуда её отец знал эту историю … придумал ли он её, или …

– … и явит Аврис свою волю,

и тьма проклятая уйдёт,

и, наконец, на нашу долю