Нет, удары его злили. Вводили в бешенство.

Моё сердце застучало быстрее.

Схватив Руни за шею сзади, Бирн броском опрокинул его на землю и навалился сверху, придавливая. Я невольно сделала шаг вперёд. Волчица зарычала и попыталась взять контроль над телом. Это привело меня в чувства. И хоть я разделяла её страх, но смогла сдержать её ярость.

Пританцовывая на месте от переполняющих меня эмоций, чувствовала, как тяжелеют руки моего дракона. Сжимаются сильнее.

— Я же велел ему обернуться волком, — шипел он негромко. — Его своенравность поражает.

Сжав ладони в кулаки так, что ногти впились в кожу, я продолжала следить за боем. От моего внимания не ускользнуло, что часть воинов Вегарта подбирается к дерущимся ближе. Они были готовы в любой момент вмешаться и разнять волков.

В воздухе витало жуткое напряжение. Казалось, даже ветер смолк, притаился в голых кронах деревьев.

Кулак Бирна метнулся в затылок Руни. Но брат резко дернулся. Толстяк взвыл и угодил в землю. Вытянув руку, Руни сгреб горсть песка и, извернувшись, отправил её в лицо Бирна. Он наклонился, и этого было достаточно, чтобы соперник смог повалить его набок и вскочить.

— Прыткий малец, — сквозь зубы похвалил его Вегарт. — Но всё равно — дурак!

Развернувшись, Руни замахнулся и ударил Бирна кулаком в висок. Старший волк пошатнулся, но быстро пришёл в себя.

Поднявшись на ноги, он заревел и уставился на Руни залитыми кровью глазами. Не было в них ничего человеческого.

Удары становились всё сильнее, а напряжение — невыносимым.

Бирн теснил Руни к деревьям. Под их ногами то и дело слышался треск ломающихся веток. Ветер, словно опомнившийся, яростно толкал младшего волка на соперника. Над их головами скрипели толстые стволы.

Внезапно Бирн ринулся вперёд. Тихо взвизгнув, я быстро опомнилась и закрыла рот ладонью.

Хотелось кричать и требовать от мужа прекратить это. Но в то же время я понимала, что это мир мужчин — мир воинов, и он жесток. Прояви сейчас Руни трусость, и навсегда останется на нем клеймо.

Увернувшись, брат кубарем прокатился под ногами Бирна, и, вскочив, ударил того локтем в бок. Но, будто не почувствовав боли, толстяк лишь заревел громче. Разведя руки, он снова пошел на Руни.

Лес наполнился новыми звуками борьбы.

Мужчины, не отрываясь, следили за братьями. Даже бешеные перестали вырываться и замерли, желая узнать, кто же из этих двух останется стоять на ногах, а кто будет лежать на земле мертвым.

Моя волчица словно безумная рвалась на помощь брату.

Её переполняла ярость. В какой-то момент я резко осадила её, подалась навстречу её сознанию, пытаясь успокоить, объяснить, что этот бой не наш. Она не сопротивлялась. Мягко коснувшись её мыслей, я будто увязла в них, удивляясь, насколько созвучны они были моим. И чем больше я внимала им, тем отчетливее понимала: это не чужая мне душа. Это я!

Это всё ещё я!

Страх исчез, и, замерев, я с удивлением вгляделась в небо. Оно стало ярче и глубже. Тихий напев волн — мелодичнее. Запах тины и дыма костра — острее. Мир преобразился. Стал громче и понятнее.

Я отчетливо различала эмоции волков, что находились неподалеку: страх и глухая надежда на спасение.

Ярость Руни.

Отчаяние Бирна. Его жажда крови. Слепая и мерзкая.

Волчицы больше не было.

Мы стали чем-то неожиданно единым. Полным. Та пустота, что я постоянно чувствовала в душе, ощущение некой потери — оно растворилось. Улыбнувшись, я по-иному взглянула на схватку братьев.

Теперь я видела, как младший изматывает старшего. Как четко и размеренно он движется. Ловкость и выносливость.

«Оборачивайся, Руни, — я легко нашла отголоски его сознания. — Уже солнце высоко. Дома ждут Юниль и Амма. Оборачивайся и добивай его. Хватит уже. Все устали».

Ответом мне было довольное рычание зверя. Он прекрасно все понял.

— Не глупи, мальчишка, — будто слыша меня, рычал Вегарт.

Муж даже не замечал, как ярко демонстрирует свое волнение. Словно в центре круга первый бой держал его родной сын.

Впрочем, думаю, моему дракону было всё равно, кто и что видит. Он был среди своих. Среди тех, с кем прошёл не одну битву.

— Руни! — терпение покинуло его. — Давай!

Как по команде, тело брата охватило яркое сияние, и на землю ступил черный матерый волк. Оскалившись, он опустил морду, глядя на своего врага.

— Вернемся домой, такую взбучку ему устрою, — Вегарт сжал руку в кулак и резко опустил её.

Волк, напрягая мышцы, медленно обходил Бирна. Его лапы оставляли глубокие следы в сыром песке. Он рычал, требуя от противника совершить оборот.

Но Бирн, шипя, скалился. Его глаза стали настолько красными, что даже зрачков не было видно.

Покачав головой, я четко осознала: зверь в нем настолько безумен, что не понимает, где человеческое тело, а где звериное. Он просто не сможет обернуться.

«Дави его, — мысленно взмолилась я. — Пусть это будет ему прощальный подарок, который он не заслужил. Легкая смерть. Там нет человека. Убери это с лица земли».

Черный волк ниже припал к земле. Внезапно он бросился вперёд, развернувшись в воздухе, как смерч, и попытался достать горло противника. Бирн не ожидал такой стремительности, но всё же сумел инстинктивно уклониться. Руни, отлетев, врезался корпусом в ствол молодого дерева. Раздался глухой треск, и оно повалилось на землю.

В этот момент у правителя бешеной своры появился шанс, и, будь он хоть немного менее безумным, он сумел бы им воспользоваться. Но нет. Для него всё уже закончилось. Руни вскочил на лапы и глухо зарычал. Словно тень, он бросился вперёд и, ударив Бирна в грудь, повалил его на землю. Бешеный схватил его за пасть, но брат сомкнул челюсть, ломая тому пальцы. Брызнула алая кровь. Она медленно стекала по шерсти огромного черного волка.

Глаза Руни сверкнули бордовым. Лицо начало трансформироваться, приобретая человеческие черты. Он превращался в монстра. Замерев, я вжалась спиной в грудь Вегарта. Подняв голову, увидела, как кривятся его губы в злорадной, но довольной ухмылке.

Разжав пасть, монстр поднялся на ноги и расставил длинные когтистые лапы. Это уже был не волк, но еще не человек.

— Ты умр-р-решь! — прорычал он. — Все они умр-р-рут! На моей земле не будет беш-ш-шеных!

Подняв ногу, он с силой надавил на горло обезумевшему от ужаса Бирну. Схватив его за лодыжку, тот попытался сдвинуть младшего брата, но не смог. Из его глотки вырвался сдавленный хрип.

— Человек нем, но зверь нет, — шепнул Вегарт.

Руни давил Бирна стопой и скалился.