Когда стало тепло, мы вышли в люди. Прогулялись в округе, погоняли голубей, покривлялись лужам и… меня случайно занесло в магазин с надписью: «Скидки». Со скидками или без них, этот магазин мне был совсем не по карману, но был привлекателен для ребёнка количеством тремпелей. Я побродила между рядов, полистала одёжки, приложила к себе пару вещей, обсудила с моим юным бизнесменом фасоны, и мы отправились домой. Но тема скидок почему-то меня не покидала.

«Скидки… скидки…» – жужжало в голове.

Мысленно я всматривалась в лица продавцов и думала о том, как же безудержно мне хочется целоваться! И как должно быть стыдно продавцам за то, что никто из них мне этого не предложил!

P. S. Вечером мы снова играли в магазин с Дашей. Поцелуи по-прежнему были в цене.

Как найти небо?

Хмурая погода не веселит…

– Мама, а где небо?

– Как где небо, вот же оно, ты на него смотришь.

Даша шагала не спеша. В её медлительности просматривалась скука и нежелание продолжать прогулку. Но вот она остановилась и снова спросила:

– Мама, где небо?

– Ну, вверху же, над головой. Куда ты смотришь?

– Ввех смотю, – ответила Даша.

– Вот вверху – это небо!

– Нет. И не небо… Это фто-то чёное.

– А разве небо выглядит иначе. Какое оно?

– Небо губое. Идём икать!

И, набравшись решимости, мы пошли искать голубое небо. Однако ни в соседнем дворе, ни возле магазина ничего не менялось.

– Попаво, – заключила Даша.

Пропавшего неба было жаль, но развеять грусть нам помогла незапланированная встреча. Совсем низко на дереве сидел дятел. Он тараторил так настойчиво и увлечённо, что наше присутствие и болтовня его нисколько не смутили.

Даша видела такую птичку впервые, и поиски голубого неба на какое-то время пришлось отложить.

– Тятив… тучит… вут так – тук-тук… тучит а дереву… тук-тук… – Даша тараторила не меньше дятла.

Птичка, которая так резво бьётся головой о твёрдую поверхность, явно вызывала в ребёнке недоумение и, вместе с тем, самый что ни на есть живой интерес.

– Даша! Нельзя бодаться! Нельзя бить лбом стену! Даша, перестань стучать книжкой по голове…

Дома ребёнок активно осмысливал увиденное и смаковал эмоции:

– Я дятив! Мама, я дятив, смоти.

– Даша, нельзя стучать головой!

– Всино, всино фтучу. – И, наклоняясь головой к полу, демонстрировала сказанное и продолжала стучать всё равно.

«Небезопасная птица, однако», – думала я, пресекая детское озорство.

Потом мы рисовали птиц, смотрели мультфильмы про птиц, искали в книгах стишки о птицах и снова рисовали… угадайте кого.

«Дятив» стал событием дня.

Уже перед сном запал наконец-то стих. Завершая последний вечерний ритуал, мы ещё какое-то время изучали с ребёнком фотографии в комнате на стене. Два больших плаката с фото о ярких моментах из жизни Даши до двух лет прочно вписались в интерьер.

Вот мы рассматриваем: «Дася пигает а лузе» (прыгает по луже), вот она «миеться» (смеётся), вот Даша «гутит» (грустит), «нюхаит цитоцик», «ест касету» (конфету). А вот она – «Дася Гиминюк» – на фото в футболке со своей фамилией. А вот… и тут вдруг ребёнок вспоминает про потерянное днём небо, которое теперь так привлекательно выглядит на летних снимках.

– Небо… видю… губое… Нафла! Вот тут небо, Дася, мама… Мама сивая[1]!

На летнем фото – вспышка эмоций. Глубокий светлый горизонт, сочное солнце и мы: я с какой-то совсем ребяческой и безмерно искренней улыбкой, сияющими глазами и переполохом на голове и она – хмурая, хитрая и довольная, – мелкая ещё совсем, у меня на руках.

– Да, Дашенька, мама – счастливая, – пробормотала я, уже почти засыпая.

В моих снах ещё долго и озорно тарахтели дятлы. А голубое небо с его невероятной притягательностью в эту ночь осталось у нас в комнате и тихонечко посапывало рядом…

Для тех, кто ещё не стал взрослым

Даша рассуждает о возрасте: «Я макая. Я буду басяя. Ты будишь васти и тоже станишь макая».

Я ловлю её слова и думаю, как это должно быть хорошо: расти-расти и потом снова стать маленьким. Я не очень люблю взрослых. Сама не умею быть взрослой. Но по мере взросления ребёнка – приходится.

Иногда ко мне приезжает мама. Хотя с появлением Даши все родственники приезжают скорее к ней, чем ко мне. Но мама – это другое.

Мама всегда привозит сумку с подарками – вкусности, полезности, бытовые мелочи, приятные сувениры. Даша знает, что для неё в этой сумке непременно припрятана конфета, или игрушка, или «фто-то ище».

Когда я была маленькой, у меня была огромная коробка с игрушками. Она хранилась в шкафу, и упомнить, что именно хранится в коробке, я не могла. Одни игрушки предназначались для игр повседневных, другие – отправлялись в коробку. Время от времени я открывала шкаф и запускала руку на самое дно, хватала первое, что попадалось, и… на мгновение замирала, предвкушая удивиться какому-то из воспоминаний, связанных с давно забытой безделушкой. Всегда радовалась.

Когда приезжает в гости мама, её сумка напоминает мне эту детскую коробку. Никогда не знаешь, что появится в маминых руках в следующий момент – сдобная выпечка, новая футболка, браслетик, кружка, домашние конфеты, новый чай с особым ароматом, что-то из кухонной утвари… Что бы это ни было, это всякий раз одинаково радует, вызывая в душе какие-то совершенно детские эмоции и уже взрослое смущение, – когда хочется ответить тем же, но ты не знаешь как.

В этот раз мама подарила мне платье.

Я никогда не любила такие фасоны. Примерила – красота! Мне нравится. Понимаю, что взрослею. А сама всё равно как ребёнок радуюсь. Всё в маминой сумке – это маленькие истории маминой большой любви. Это моя ностальгия по детству, по моему шкафу с коробкой, по моей комнате с кроватью у окна, по моим детским платьям… По тем рассветам, когда вместе с мамой я вставала засветло, чтобы пойти в сад за малиной, по тем маминым туфлям, которые были, казалось, на сто размеров больше меня, но были на каблуках, а значит, очень подходили мне, 6-летней девочке, и я надевала их и щеголяла по улице… Это ностальгия по субботам и воскресеньям, когда мама пекла вкусные слоёные рулеты и лепила целую гору пельменей… По аромату её духов, который всегда оставался на её лёгком шарфике… По тем ощущениям, которые можно почувствовать только в детстве.

Даша, конечно, не знает о том, что я чувствую. Ей, как всякому маленькому человеку, просто нравится получать подарки. Я – не понимаю