Вся эта армия организованно и тихо захватила дворец, а под утро громогласно приветствовала нового турецкого пашу. Гасцена и его сторонников приговорили к смерти. Не довольствуясь обычной казнью, пираты сбросили ставленника янычар с башни на железные прутья городских ворот, и он мучительно умирал от ран, жары и жажды. А градоначальника — из его сторонников — посадили на кол, предварительно надев на голову раскаленный обруч.

Такие «пиратские нравы» вызвали возмущение янычар. Они подняли мятеж. Во главе его стоял выходец из Калабрии, принявший в мусульманстве имя Юсуф, друг Гасцена.

Текели спасался от эпидемии чумы в загородной вилле на берегу моря. Мятежники ворвались на нее. Текели, вскочив на коня, пустился в бега. Юсуф настиг его и заколол копьем.

Так завершился в Алжире бурный 1556 год. В конце его Юсуф торжественно вошел в столицу на радость янычар. Вскоре, однако, тело вынесли из городских ворот. Отважный воин погиб от чумы.

Новым пашой Алжира султан назначил Гассана, сына Хайраддина. Он попытался укрепить свою власть за счет союза и с пиратами, и с воинственными горскими племенами. Янычары, опасаясь его могущества, в начале 1561 года совершили новый дворцовый, переворот, провозгласив временным халифом своего руководителя. Гассана заковали в цепи и отправили, как изменника, в Стамбул.

Он вернулся достаточно быстро и не один. Султан не только освободил и ободрил сына своего великого пирата-флотоводца, но и передал в его распоряжение эскадру солдат для наведения порядка в мятежном Алжире. Гассан этой цели достиг быстро и с небольшими потерями (лишился головы один только самозванный паша).

С пиратами Гассан ибн Хайраддин поладил по-свойски. А янычар наказал весьма своеобразно: позволил им геройски погибнуть при штурме испанского гарнизона крепости Оран. Во всяком случае, такую мысль высказывают некоторые историки: ведь затеяв необязательную осаду крепости, паша послал на приступ янычар чересчур поспешно, прежде чем артиллерия начала ядрами пробивать бреши в стенах, а картечью расстреливать ее защитников. Янычары были брошены в безнадежную атаку, и 500 из них остались лежать перед крепостью, а остальные отступили, унося раненых.

Наконец были пробиты бреши в крепостной стене. Доблестные янычары получили возможность прославиться. Они хлынули в пробоины, как морская вода в пробитый трюм корабля. Вот уже над одной башней взвился зеленый флаг ислама… Нет, и на этот раз наступление захлебнулось. Христиане успели развернуть пушки и картечью ударили по скопившимся в проломе янычарам. После нескольких залпов последовала контратака. Враг был отбит.

Теперь уже сам Гассан-паша возглавил атаку в уверенности, что крепость сдастся. Однако 400 христиан смогли сдержать натиск 12 тысяч мусульман. Гассан был ранен. Затем на помощь гарнизону прибыл сильный испанский флот. Осаждающие с позором и горестью удалились (впрочем, Гассан не слишком горько оплакивал смерть большинства янычар). Ободренные успехом, испанцы сумели разгромить несколько пиратских гнезд. Но большего добиться не смогли. Все-таки объединенные силы морских разбойников были значительны, что позволило их флоту одержать ряд побед над испанцами, главные торгово-захватнические интересы которых переместились в Новый Свет.

Руководил варварийцами в то время опытный пират Драгут. Он был командиром эскадры у Барбароссы II, отличался храбростью, а в одном сражении с христианами попал в плен.

Варварийский адмирал Драгут

Генуэзский адмирал Андреа Дориа даровал ему жизнь и определил гребцом на галеру. Три года каторжного труда не подорвали его здоровья и силы духа. Его выкупили за большую сумму. Посредником в этой сделке был великий магистр ордена мальтийских рыцарей Хуан Парисо де ЛаВаллетта. На этот благородный жест пират вскоре ответил вполне профессионально: захватил мальтийский корабль с ценным грузом и обрек на каторжную галерную работу ее команду и пассажиров.

Уверовав в покровительство Аллаха, Драгут провел целый ряд дерзких нападений на неподчинявшиеся турецкому султану города Северной Африки и, конечно же, на прибрежные поселения Испании и Италии.

Андреа Дориа мечтал разделаться со своим бывшим пленником, доставлявшим так много бед, и решил застать разбойников врасплох на их отлично укрепленной базе на острове Джерба (Желье). Особенность убежища заключалась в том, что бухта располагалась не на морском берегу, а в глубине острова, за высокими песчаными дюнами, как бы на озере, соединенном с морем каналом. Здесь находились редуты с пушками. Неприятелю путь к причалу был надежно закрыт.

Получив донесение, что пиратский флот вошел в потаенную бухту, Дориа спешно блокировал выход из нее. Прошла неделя, другая, а вражеских судов не было видно. Наконец решили послать несколько кораблей в разведку. Они осторожно двинулись по каналу, не встречая противодействия. Озеро оказалось пустынным. Но куда делись пиратские суда? Не могли же они улететь на крыльях парусов!

Объяснение было найдено быстро. Обследуя берега озера, христиане убедились, что Аллах вразумил своих свирепых поклонников и они осуществили хитроумный маневр: спешно пробив другой канал в противоположном от первого направлении, они вывели свои корабли из западни. Благо, на галерах было много невольников, которых заставили основательно потрудиться. Местами пришлось тащить корабли посуху, подкладывая катки. Турецкий флот благополучно вышел в море и попутно захватил в плен несколько зазевавшихся христианских галер…

Варварийские пираты были вездесущи и неуловимы. Помимо грабежей и разбоев, они несли и государственную службу, участвуя в войнах, которые вел султан Сулейман. Он старался расширить империю, распространив свою власть на северное Средиземноморье. Тем более что страны Западной Европы плохо ладили между собой.

Султан решил начать с малого: захватить небольшой остров Мальту. Гроссмейстеру Мальтийского ордена Хуану де ЛаВаллетте его константинопольские шпионы донесли об этих намерениях. Рыцари стали спешно готовиться к обороне, подвозя еду, оружие, боеприпасы, сооружая укрепления. Численность их войска была невелика: 500 рыцарей, 200 испанских ветеранов, 400 пехотинцев и 2 тысячи итальянских солдат, а также 4 тысячи жителей Мальты, вооруженных аркибузами.

Турецкая армия на 193 кораблях насчитывала 30 тысяч воинов, из них 6,3 тысячи гвардейцев-янычар. В мае 1565 года флот Османской империи подошел к Мальте. Им удалось высадить десант, а затем и почти всю свою армию.

Первое сражение с небольшой мальтийской частью должно было бы насторожить незваных гостей: они потеряли около 200 человек, тогда как противник — лишь