Около них можно не только стоять любоваться их красотой и выразительностью, с ними можно общаться, разговаривать, как с живыми!

Вот как, например, с «Дарящей воду»:

Всё продают: мороженое, пиво,

Кроссовки, сувениры и цветы;

И вдруг я вижу истинное диво:

В жару всем людям воду даришь ты!

Библиотека на пляже

На рынке очень важно торговаться;

Всего важней для танцев – дискотека;

А вот для пляжа, если разобраться,

Ему важней всего—БИБЛИОТЕКА!

Как хорошо: от Солнца отдохнуть;

В романы и рассказы погрузиться;

Украсить «Новостями» Жизни путь;

Перелистать любимые страницы!

Заходим почитать и поразмыслить…

Но где же книги?!

Кружки на столах!

Крутые фразы в воздухе повисли;

Народ не с книгой – с воблою в руках!

Здесь благодать для интеллектуалов:

«Кто виноват?», «Что делать?» – знают все;

Здесь сколько ни налей – всё будет мало!

Здесь развернёмся мы во всей красе!

Так видит название этой «Библиотеки» только что посетивший её «Читатель».

После 3–5 кружек

Баллада о Нате

Доярка украинской фермы Ната

С утра пошла корову подоить;

Взялась уж за соски, да вот беда-то:

Подойник весь успел до дыр прогнить!

    Пошла Наташа сена дать корове,

    Да вилы поломались у неё;

    Хотела детям завтрак приготовить,

    Сломался таганок – что за житьё!

Подойники, железки, поварёшки—

Наташе всё давал Иван- Дурак;

За сала шмат, за самогона плошку;

То за спасибо, то за просто так.

    Но вот меж ними кошка пробежала,

    Теперь Наташе Ванька – лютый враг;

    «Отдай мой самогон! – она сказала,—

    Хочу быть самостийной, пшё-о-ол, Дурак!

Что я тебе должна – я всё прощаю;

А ты мне до копейки заплати!

С тобою я дружить не обещаю,

Тебе скорей советую уйти!

    Твоя телега у меня осталась?

     Раз хутор мой – здесь всё теперь моё!

     З тобой я дужэ горя нахлебалась,

     Бэз тэбэ будыть классное житьё!

З тобой я ридну мову подзабыла,

Як розмовлять мне с немцами, с ООН?

Ты врёшь, тебя я вовсе не любила;

Отдай рассол и сало; выйди вон!»

* * *

Всё хорошо – но где же взять подойник?

Как ей теперь доить, стирать, варить?

Умыться даже – где же рукомойник?

Его теперь у Ваньки – лишь купить!

    Меж ними и границы, и таможни;

    Забор колючий окружает дом;

    Того «Низ-зя!» и этого «Н-нэ можна!»

    Запрет, ограничения кругом.

И вдруг, как светом, озарило Нату!

И где была пустая голова:

«Ведь если наша ферма вступит в НАТО,

Тогда плевать нам на тебя, Иван!

    Свою дубинку ядерную сдали,

    Остались беззащитны мы совсем!

    Чтоб снова нас Иваны не подмяли,

    Спаси и сохрани нас, дядя Сэм!

То пустяки, что много темнокожих

Родными станут нам с чужой дали;

Ведь мы с твоим народом так похожи:

У нас такая ж точно буква „i“!

    Друзья-американцы, негр и белый,

    К нам испокон симпатии полны;

    Готовы нам помочь не словом – делом:

    Нам „Пепси“ дать и новые штаны!»

* * *

Зачем теперь вести хозяйство Нате,

Ломать башку над кучею проблем?

Ей всё дадут; ей НАТО скажет: «Нате!»

Всё привезут – трусы и ЭВМ!

    Мечтает Ната: вдруг, на самом деле,

    Грицько её – ну, чем не шутит бес!—

    По «дембелю» вернётся из Брюсселя

    Не на коне – в машине «Мерседес»!

Как хорошо без Ваньки заживётся!

Пусть даже не выходим мы из тьмы;

Как пан Кравчук сказал: «Пусть ошибёмся,

Но нас народ поймёт: ведь это – МЫ!»

    Простой народ – как все нас понимали!

    Зачем нам чукчи, Колыма, Нарым?

    У нас ведь даже зэков посылали

    Не на Таймыр, а худо-бедно – в Крым!

* * *

Но может приключиться, в самом деле,

Наташу в НАТО всё же не поймут:

Она попросит для детей «шрапнели»[4],

А вместо ячки им свинца пошлют!

Рамиль Джаманкеев

Родился в 1976 году в Казахстане.

В 1985 году переехал в г. Реж Свердловской области. Любит писать, рисовать, валять, лепить, творить и придумывать. Вдохновляют рыбалка и отдых на природе.

Та война

Как много молодых героев

Одетых в цинк в земле лежат,

Как много боли, много крови

Отдал стране простой солдат.

Сколь было – девятнадцать? Двадцать?

Что в жизни парень повидал?

Хотел он бегать и смеяться,

Хотел, но замертво упал.

А те, кто жив? О чём их думы?

Что память им рисует вдруг?

Свист пуль, огонь, и дыма клубы,

И раненый кричащий друг.

А ночью, в темноте проснувшись,

Вспотев, толкнув ногою стол,

В то время снова окунувшись,

Он ищет под подушкой ствол.

Но это сон, он понимает.

О нём не скажет никому,

И вновь, и вновь он вспоминает

Тот год, тот месяц, ту войну…