— Мне нужно время подумать.

— Время — роскошь, которой у твоей девушки нет, — напомнил Фиск. — Каждый день промедления уменьшает её шансы.

— Сколько времени?

— До завтрашнего вечера. В семь часов жду твоего звонка.

Он протянул мне визитную карточку с телефонным номером.

— И Питер, — добавил он, когда я направился к выходу, — не пытайся играть со мной. Я играю в эту игру намного дольше тебя.

Ноуб проводил меня до лифта. Перед тем как двери закрылись, он сказал:

— Твоя девушка очень красивая. Было бы жаль, если с ней что-то случится.

Я схватил его за горло быстрее, чем он успел среагировать. Прижал к стене лифта, и мои пальцы начали сжиматься.

— Еще одно слово про неё, — прошипел я, — и я вырву тебе глотку.

Глаза Ноуба расширились от удивления. Он попытался достать нож, но я перехватил его руку и сжал запястье до хруста. Нож упал на пол.

— Ты... ты не обычный подросток, — выдавил он.

— Нет. И лучше тебе это запомнить.

Я отпустил его и поднял нож. Одним движением согнул клинок пополам и бросил у его ног.

— Передай своему боссу: если он тронет хоть волос на голове моих близких, я уничтожу всю его империю.

Двери лифта открылись в вестибюле. Я вышел, не оглядываясь.

На улице меня ждал тот же "Роллс-Ройс". Водитель молча открыл дверь. По дороге в больницу я обдумывал ситуацию.

Фиск поставил меня в практически безвыходное положение. Он держал в руках жизни самых дорогих мне людей и не стеснялся этим пользоваться. Отказаться от его предложения означало подвергнуть Трис и Мэй смертельной опасности.

Но согласиться — значило предать доктора Коннорса и передать Фиску доступ к технологиям, которые могли изменить мир.

А может быть, был третий путь?

Когда машина остановилась у больницы, я принял решение. Завтра вечером Фиск получит свой ответ. Но это будет не тот ответ, которого он ожидает.

В палате Трис спала. Доктор Коннорс сидел рядом с её кроватью, держа дочь за руку. Увидев меня, он устало поднял голову:

— Где ты был? Я волновался.

— Решал некоторые вопросы, — уклончиво ответил я. — Как она?

— Стабильно. Завтра начинаем первый курс химиотерапии.

Я сел в кресло с другой стороны кровати и тоже взял руку Трис. Она была теплой, живой. И я поклялся себе, что сделаю все возможное, чтобы сохранить эту жизнь.

— Доктор Коннорс, — сказал я тихо, — как продвигается работа над нашим препаратом?

— Медленно. Нужно еще несколько недель тестирования.

— А если ускорить процесс?

— Это рискованно. Препарат недостаточно изучен.

— Но он может помочь?

Коннорс долго молчал, глядя на лицо дочери:

— Теоретически — да. Но если что-то пойдет не так...