Во прахе лежит, под пятою врага… Читаю в кровавых обугленных свитках О страшных гоненьях, о муках и пытках; Отчаяньем веет от этих страниц, И чудится мрак беспросветный темниц, Где братьев живьем беспощадно сжигают… Знакомые стоны, родные невзгоды… Скиталец-народ утопает в крови, Священные бойни, за веру походы,    И это — во имя одной лишь любви!.. Из бухты широкой, по волнам морским Суда выплывают, одно за другим; Змеею на палубах вьются канаты, Матросы теснятся, тревогой объяты, Вздымаются мачты, шумят паруса, И слышатся тысяч людей голоса. Куда направляешься, город плавучий? Из чудного края, где свет и лазурь, Зачем в океан беспредельный, кипучий    Плывешь ты игрушкою бурь?.. Какие виднеются лица из люка? В чертах истомленных — тревога и мука, Черты их поблекли от горя и слез, Черты их знакомы — зачем же вопрос?.. Нетрудно узнать эти бледные лица, Скиталец-народ, перелетная птица… Народ мой спасения ищет в пучинах, Спасенья в воде от огня и темниц… То голубь летит от когтей ястребиных, Трепещущий голубь от хищников-птиц. Кто лиц не узнает — больных и усталых, Поблекших от горя, печальных и впалых? — Куда ты стремишься, о брат бесприютный?.. — Уносит с собою нас ветер попутный, На юг иль на север — не все ли равно? Изгнаннику дорого в жизни одно, И страстно к тем странам он ищет дорогу, Где можно молиться Единому Богу. Куда бы их ветер и вихрь ни носил —    Повсюду найдется земля для могил… Колеблемы ветром, шумят паруса. На палубе — якорь; звучат голоса, И носятся в воздухе громкие крики: «Прощай, наша родина, край наш великий!..» Рыдают евреи, в их взорах — печаль… Ужели страдальцам отечества жаль? Вы все еще любите родину вашу, Обрекшую вас на тоску и позор? Вы яда испили в ней полную чашу, И путь вам отрезали меч и костер. Там все дорогое для вас остается… И с другом рыдающий друг расстается. У этого братья