любовь, отношения, обратные отношениям суровости отца, но не менее вредные. Баловство детей, потворство им, отношение к ребенку как к кумиру – какой непоправимый вред приносит это детям! А идеалы, какие мать большей частью внушает детям? Хищнические идеалы удобной будущей жизни, мундира, чинов, богатства. Она хочет детям счастья, но не истинного, христианского, соответствующего нравственному достоинству человека. Много ли найдется между нашими родителями таких, которые бы серьезно внушали сыну: «Служи идее христианства, идее истины и добра, хотя бы это навлекло на тебя несчастье, бедность, позор, хотя бы это стоило тебе жизни?» Много ли матерей воспитывают в дочерях не «будущую невесту», а будущую жену и мать?

Сделать Христа владыкой воли, и мысли, и чувства, связать Его с душой «будущего человека» неразрывными узами – вот путь истинного воспитания детей, и, к сожалению, у нас нет его. Воспитание в вере отмерло или приняло внешние, мертвые формы. Дети, которым нужно навсегда наметить их будущий путь, выбрасываются в жизнь «без дороги» или, точнее, пускаются в путь по ложной, не Божией тропе. В детях всегда живы богатые сокровищницы веры, религиозного чувства, которые могли бы вырасти в святой плод чистой и счастливой жизни. Бог для них прежде всего «Отец Небесный», сливающийся с образом Христа. Вот почему у детей устанавливаются те наивно простые и доверчивые отношения к Богу, какие уже не мыслимы ни в какую другую пору жизни. Выражением этих отношений служит молитва. Эта молитва – наивная по содержанию просьба, сопровождающаяся чувством глубокой любящей веры. Это не колеблющаяся и сомневающаяся вера взрослого, неразрывно связанная с тревогой и боязнью, – это твердая уверенность, уже заранее дающая радостное удовлетворение. «После молитвы, – вспоминает один известный писатель, – завернешься, бывало, в одеяльце, на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, – но о чем они? Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастье».

Дети живут в чистоте богообщения. К детям прилетает ангел-утешитель, с улыбкой утирает их слезы, навевает святые грезы неиспорченному детскому воображению. Дети знают, что около них всегда находится Всеблагий и Всемогущий Бог, Который любит их и готов исполнять все их желания. Какая радость в этом успокоительном сознании «прочного убежища, неизменной защиты, бессмертного покровительства»! Сколько счастья доставляют детям праздники или дни религиозных торжеств! Они в праздники ждут Христа, – ждут с радостью и страхом. Такое ожидание достигает у них особенного напряжения накануне праздников Рождества и Пасхи.

Дети любят образ Бога благостного и светлого, близкого к нам. И вот эту любовь к Милостивому Господу, эту радость богообщения нужно бы оберегать и развивать в детской душе – здесь фундамент жизненной бодрости, основа истинно человеческого понимания жизни. Вместо этого в нашей семье религиозное воспитание сводится или к простому приучению к религиозному обряду, мертвой словесной молитве или к запугиванию ребенка страхом Бога, «Который накажет». Детей утомляют обязательным посещением службы, не вводя в дух и смысл ее, не стараясь о том, чтобы самая служба была для них праздником. И обкрадываются детские души, лишаясь сокровища, незаменимого в будущем их бытии. Детская врожденная любовь к Богу и добру Божию сменяется чувством тяготы, цепей, которые хочется сбросить. Нечего и говорить, что у нас нет в воспитании и того, что одно крепко может закрепить веру в жизнь: приучения жить по вере. И у детей религия может быть деятельной. Их можно ввести в дело любви христианской, сделать веру, образ Христов их совестью. Но чаще семья, наоборот, и собственной жизнью, и своим словом проповедует не жизнь по вере, а открытое отрицание веры и Евангелия, которое будто бы «для жизни негодно» и мешает жить. Горе такой семье и таким родителям.

«Кормчий». 1916. № 21–22. С. 250; № 23–24.

С. 264–266; Православный церковный календарь.

2008 г. Изд. Соловецкого монастыря.

Листок № 346

«Рай» на кончике иглы

Он вновь сказал: «мама»

Пример благодатной помощи св. праведного Иоанна Русского

В июне 1976 года в одну из горных деревушек близ Арты приехало трое подростков из четырех, что учились в городской гимназии. Не было только Афанасия, сына Димитры П. Единственное чадо в семье, он рано потерял отца, страдавшего заболеванием печени. Мать при всей своей бедности хотела, чтобы сын учился. Отправила его в Арту, здесь он кончил гимназию, а потом и лицей. Узнав, что ее сын не приехал в деревню, мать бежит к его однокласснику Г. Гиузели узнать, что случилось. Георгий рассказал ей всю правду. Афанасий с марта месяца практически перестал учиться, попал в плохую компанию, сдал комнату и куда-то исчез. «Пойми, тетя Димитра, с ним творится что-то неладное».

Мать в ужасе. От горя она даже не могла плакать. Ради чего же она во всем себе отказывала, ради кого она терпела лишения. Наконец, она решается ехать в Арту. У соседей квартиры, которую она снимала для сына, узнала все подробности. Но куда идти, где искать сына? Возвратившись в село, мать днем и ночью молилась о помощи Божией.

Храм святого праведного Иоанна Русского на острове Эвбея

И вот через четыре дня приезжает домой ее сын. Вид неряшливый, злые глаза. Она его не узнала. В кого он превратился. Вместо приветствия она услышала лишь одну фразу: «Эй, у тебя деньги есть. Давай сюда, я спешу».

Мать попробовала что-то сказать и возразить, но получила удар в спину. Забрав деньги, сын исчез. Истратив, он возвращался вновь и вновь. Бил мать, забирал деньги и опять исчезал.

Восемь лет продолжалась эта драма. Мать превратилась в живой скелет. Уйдет ли ее сын из шайки наркоманов или его посадят? Или он погибнет физически?

В безнадежности несчастная женщина послушала совет соседки: «Поезжай к мощам святого Иоанна на остров Эвбю. Он – Чудотворец. Попроси его, он услышит твою боль, поможет твоей печали».

Мать поехала. Совершили молебен перед мощами, после которого бедная женщина воскликнула: «Возврати мне моего сына, святый Иоанне. Найди его, вразуми его. Пусть, как и прежде, он скажет мне: «Мама».

На следующий день мы совершили литургию, поминая имя заблудшего сына, и мать уехала. В селе она нашла дом открытым, ее сын ждал ее.

«Мама, – первое, что он сказал ей, – я вернулся, ты хотела этого. Я раскаялся во всем, что сделал. Я теперь буду жить в этом доме, доме моего отца. Только вчера я понял, что совершил преступление перед тобой и перед