Известно, что если в пору младенчества ребенка не приучить к труду, то есть выполнять какие-то полезные действия независимо от своего желания, то в дальнейшей жизни ему придется на нелюбимое или на несвоевременное, по его понятиям, дело тратить гораздо более сил, так как немалая часть их уйдет на преодоление себя. А еще чаще такой человек будет стараться уйти от всякой ситуации, которая ему придется не по нраву. И не всегда достойным образом.

Молитва – это тоже труд, и к ней нужно приучать с младенчества. Не страшно, что ребенок не все понимает в словах молитвы, пусть он сначала выучит ее, понятие придет позже с объяснениями, с возрастом. Ведь даже нам, взрослым, не все и не все молитвы достаточно понятны. О самом привычном молитвословии можно говорить так много, что не уместить и в целую книгу. Однако мы молимся, произносим известные слова, не всегда постигая их глубинный смысл и силу.

«Ты не понимаешь, зато бесы понимают и трепещут», – ответил один старец на жалобу о непонятных словах молитвы… Молитва всегда должна быть рядом. В особо опасных обстоятельствах мы вспоминаем Бога, вспоминаем как Всемогущего Защитника и Помощника. Но не все могут просто, как дитя, обратиться к Нему своими словами. Бывает, страх так сковывает сознание, что оно просто не в силах подсказать эти слова. Бывает, отчаяние и уныние парализуют волю и опять мы не знаем, что делать. И тогда в каком-то кармашке памяти находим знакомое: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его…», «Живый в помощи Вышняго…» – или иную молитву.

Не задумываясь над смыслом, мы повторяем то, что вложили в наше сознание мамы и папы, когда мы были еще маленькими. Слова молитвы, как зажженная свеча, прогонят мрак уныния и страха, словно боевой меч, обратят в бегство врагов…

Мы не знаем, какой будет судьба наших детей. Мы можем лишь надеяться, но не гарантировать их жизненный путь. Не случайно сложилась поговорка: «от сумы да от тюрьмы не зарекайся», то есть в жизни у всякого человека могут случиться любые горести и испытания. Воспитывая свое дитя, мы должны помнить, что в дальнейшем мир будет стараться разрушить то доброе, что построили мы в его сознании, в его душе. Скоро, очень скоро у него появятся новые авторитеты, и они могут быть нецерковными людьми. У него будет учитель или учительница, а для ребенка это безусловный авторитет, и мы знаем, что не все, далеко не все педагоги верующие, среди них бывают и богоборцы, и сектанты.

Друзья-одноклассники тоже не все православные, а среди них может случиться яркая, привлекательная личность совершенно чуждых взглядов. Через нецерковную среду, через книги, телевидение, разрушительное современное искусство мир обязательно попытается втянуть наших детей в водоворот яркой, шумной, но пошлой и бессмысленной жизни без Бога и без Церкви. И нужно успеть напитать их церковностью – любовью к Богу, к Его Святой Церкви, осознанным отношением к ее Таинствам, ее святым, любовью к чистоте, сознанием скверны греха.

Опыт говорит, что дети в четырнадцать-семнадцать лет нередко охладевают, теряют интерес к церковной жизни, пробуют отойти от уклада семьи, от ее традиций. Еще раньше, лет в двенадцать-тринадцать, они уже пытаются расширить свою самостоятельность, подвергают критике, не всегда явной, мнение родителей. Этому возрасту уже не так легко объяснить или внушить что-либо, противопоставить что-то соблазну. Вот он, сын, и взрослее, и умнее кажется, а в то же время и закрытее, и недоверчивее.

Привлекает подростков и разнообразие, новизна. В это время обычно ребенок поддается соблазну уйти в дальнюю сторону (Лк. 15, 13) от привычного, семейного. И не во всем родители в силах остановить его. Но если у ребенка есть опыт церковной жизни, участия в Таинствах, опыт молитвы и поста, то этот опыт, как якорь, удержит его от страшного, не даст пропасть, поможет вернуться.

В нашей памяти воспоминания детства занимают особое место. Книгу детства мы готовы читать и перечитывать много раз. Но как счастлив человек, вспоминающий церковное детство! Вспоминающий годы, когда среди любящих, добрых, милых лиц родных совсем рядом были Боженька, Богородица, Никола Угодник, Ангел-хранитель.

Когда сердце было чистым, Господь был ближе, а любовь и вера были такими, какими они бывают только в детстве. Душа помнит счастье детской молитвы, праздничного причастия, ярких огоньков всенощной службы, запах кадильного дыма! Она помнит их ярче, чем усталость, раннюю дорогу, подавленное желание движения и свободы. Этой душе есть куда вернуться из самых дальних стран, из самых глубоких бездн!

Пост ребенка

.. Пост воспитывает, пост охраняет нас от наших слабостей, укрепляет волю к добру, помогает бороться с грехом. Каждый верующий знает, насколько необходим пост. Он необходим всякому человеку. Но более всех пост необходим ребенку. Жаль только, что не все православные родители понимают необходимость поста для ребенка. Много разных объяснений находят они для своей неразумной жалости. «Потребности растущего организма, закладка здоровья на всю жизнь…» – говорят мамы и бабушки, подкладывая в пятницу Вовочке или Машеньке мясную тефтельку.

Здоровье – это хорошо, оно необходимо, но заметьте, что постящиеся дети болеют ничуть не чаще непостящихся, они не слабее своих сверстников, есть некоторые болезни, которые у постящихся ребят встречаются реже. Конечно, если скоромную пищу просто изъять из рациона, то ребенок ослабнет. Необходимо ее чем-то заменить. И замену не обязательно искать среди экзотических фруктов или орехов. Наши отечественные зерновые, бобовые, корнеплоды, тыква, кабачки, растительные масла вполне могут заменить на время мясо и молоко. Нужно только подумать, что и как приготовить. Можно самим подумать, а можно прочесть, спросить.

Легкомысленно со стороны родных пренебрегать детским постом. Мол, не велик грех. Знаете поговорку: «Смолоду прорешка, под старость дыра». Сначала пост отменяется в угоду растущему организму, потом в угоду учащемуся организму, далее по просьбе или уже по требованию, изнемогающего в тяжелых трудах организма и, наконец, по дряхлости или болезни организма увядающего. После смерти поститься уже нет надобности.

Прежде в русских семьях младенец постился сразу же, как заканчивалось грудное вскармливание. По прежним обычаям – с полутора лет. Может быть, это был не всегда полный «взрослый» пост, но это уже был пост. И не слабые, вялые тугодумы вырастали из таких деток: Илья Муромец, Александр Невский, Кузьма Минин, Михайло Ломоносов, Александр Суворов, Гаврила Державин, Дмитрий Менделеев… Да что там говорить, хорошие вырастали люди. Сильные, умные, благочестивые.