Таким образом, смысл истории в основном раскрывается через историю просвещенной, мыслящей верхушки, которая и определяет прогресс социально-политической жизни. Но прогресс не является непрерывным, потому что его могут сдерживать и даже на короткое время поворачивать вспять предрассудки и заблуждения, которые во многом проистекают из массы, пассивно воспринимающей всякое просвещение.
Анализируя пройденную человечеством историю, Кондорсе предложил разделить ее на «девять больших эпох», а «в десятой… позволил себе изложить некоторые взгляды на будущность человеческого рода»[9].
Первая эпоха – объединение людей в племена. С этого начинается общество. Поскольку об этом периоде не сохранилось никаких сведений, о нем можно только строить догадки и конструировать гипотезы.
Вторая эпоха – период перехода к земледелию.
Третья эпоха – период развития земледелия и народов, существующих до изобретения алфавитного письма.
Четвертая эпоха – период развития человеческого разума в Греции до момента разделения наук, который наступает, как считает Кондорсе, в эпоху Александра Македонского.
Пятая эпоха – период от разделения наук в Древней Греции до их упадка. Здесь имелась в виду история античного мира до падения Римской империи. Для Кондорсе этот период был одновременно как временем признания знания, так и знаком торжества невежества, которое стало процветать в силу презрительного отношения к человеческим знаниям со стороны христианства.
Шестая эпоха – период от упадка Просвещения до его восстановления ко времени Крестовых походов. Крестовые походы имели большое значение для совершенствования ума европейских народов. Т. е. и в Средние века были отдельные этапы, которые способствовали зарождению прогресса и становились его проводниками. Например, внимательное изучение истории арабов позволило Кондорсе определить заслугу арабской культуры в деле совершенствования человечества – была сохранена свобода науки, что и было перенято Западом. В фигуре Мухаммеда Кондорсе увидел больше политика, нежели религиозного деятеля, что становилось указанием последующим поколениям на необходимость проведения реформ ради улучшения жизни общества. Также значительным событием этого периода стало искоренение рабства и замена его крепостничеством.
Седьмая эпоха – время от первых успехов наук, после их восстановления на Западе, до изобретения книгопечатания.
Восьмая эпоха – период от изобретения книгопечатания до того времени, когда наука и философия избавились от власти авторитета.
Освобождение образования от различных политических и религиозных давлений было важным достижением книгопечатания.
Девятая эпоха началась с научных преобразований Р. Декарта и продолжалась до Французской республики. В этот период уже отчетливо предстали результаты в деле избавления от предрассудков, что стимулировало распространение в обществе идей просвещения, согласно одной из которых, развивая самого себя, человек одновременно служит интересам целого.
Десятая эпоха начинается с создания нового учения – учения физиократов о беспредельном совершенствовании человеческого рода. Одним из первых физиократов был Тюрго, который, как и другие физиократы, считал обязательным разрушение в будущем неравенства между нациями и внутри них, что приведет к усовершенствованию всего человечества в целом.
Кондорсе не отождествлял подобные тезисы с идеей полного равенства между людьми. Неравенство будет стираться, но до известной степени и окончательно этого никогда не случится. Поэтому частную собственность требуется сохранить, но так, чтобы это не вело к резким различиям между людьми. Все человечество должно быть образовано в единую республику, во главе которой будут стоять ученые. При стирании границ между народами постепенно начнет изменяться природа человечества, причем не только психическая, но и физическая, человечество избавится от болезней, физических страданий и от дурных страстей, которые ведут к неустойчивости человеческую психику. В человеке останется одна всепоглощающая страсть – страсть к знанию.
§ 2. От пессимистического фатализма к эклектической теории спирали в размышлениях об истории Ф. Р. де Шатобриана
Франсуа Рене де Шатобриан (1768–1848) наиболее известен в качестве поэта и писателя, оказавшего серьезное влияние на развитие французской литературы. Однако он оказался вовлеченным и в политическую жизнь страны.
Шатобриан негативно относился к революционным событиям во Франции, признавал необходимость монархии, являясь сторонником легитимизма. Однако также считал, что ради возвращения (которое, по существу, и невозможно) к дореволюционному состоянию общества недопустимо использовать принцип: «Средства оправдывают цель». Такое видение ситуации привело его к принятию ряда идей буржуазного либерализма, сделав его приверженцем Хартии 1814 г. Умеренный консерватизм и способность к художественному восприятию человеческих дел позволили ему в конечном итоге отнестись к истории не как к року, машинообразно двигающему общество, а как к поэтическому действу, наделяющему жизнь неповторимостью и индивидуальностью.
В свое время историческим произведениям Шатобриана не было уделено должного внимания. Испытав влияние историков-романтиков, в 1797 г. он пишет «Опыты о революциях древних и новых», где постарался определить место Французской революции в ряду исторических событий, а также понять, почему она, имея свою специфическую сущность, стала закономерным явлением.
Для решения этой задачи Шатобриан использовал «сравнительный» метод, который позволил ему сопоставить «древние и новые» революции и выявить общие черты между самыми, казалось бы, несовпадающими явлениями.
Здесь уже было необходимо отойти от рассмотрения конкретных исторических событий и обратиться к отвлеченным формальным схемам, включающим психологические, «общечеловеческие» и «вечные» категории. На этом уровне Французская революция была представлена не как исключительное, а как исторически повторяющееся явление – оппозиционность («третьего сословия»), диктатура (якобинцев), террор и победа революционных сил.
Однако несогласие с произошедшей Французской революцией требовало от Шатобриана объяснения: в чем состоит существенное отличие Французской революции, как и ее последующего республиканского устройства, от таких же событий в древние времена. Так, революции в Греции и в Англии виделись ему естественными и неизбежными, в то время как в монархической Франции, где еще не сложилась традиция уважения к закону, революция была противоестественна и «незаконна», как следствие нравственной порчи.
На основе таких сравнений было продемонстрировано, что у одних и тех же форм и политических событий могут быть различные смыслы и нравственные содержания. От несчастий и социальных потрясений не застрахована ни одна форма правления, поэтому конституции и установленные законы ничего не гарантируют, так как в конечном счете все зависит от правительств, которые всегда являются узурпаторами власти. Но из этого не следует, что решать такую проблему надлежит простым уничтожением подобной власти с помощью революции. Такие действия ничего не изменят, если им не будут соответствовать нравы народа. Нравы же не зависят от воли отдельного человека, меняются они медленно, поэтому они влияют и определяют режимы, что необходимо учитывать
