брезентовые навесы, чтобы защитить паломников от солнца. Мечеть аль-Харам была электрифицирована, а за следующие десять лет увеличились поставки электроэнергии в город, и строительных работ становилось все больше. Политика Ибн Сауда окупилась. Саудиты сохранили святость города и доступ к нему, необходимый всем мусульманам. Контроль над Меккой обеспечил поддержку и признание королю со стороны исламского мира: его считали защитником хаджа и Мекки. При поддержке Великобритании в 1932 году Ибн Сауд правил большей частью Аравийского полуострова, и королевство в его честь было переименовано в Саудовскую Аравию.
Однако не все шло по плану Ибн Сауда. Он пришел к власти во время войны и глобальной депрессии, и к середине 1920-х годов заработки от паломничества были настолько низкими, что правительству пришлось ввести новую налоговую систему, основанную на доходах от сельского хозяйства. В 1930 году Мекку посетило около 200 000 паломников, а в 1933 году их число сократилось до скромных 20 000. Это особенно разрушительно подействовало на экономику, ведь отсутствовали в основном паломники из дальних стран, к примеру Малайи или Индонезии: они проживали в Мекке чаще всего в течение нескольких месяцев. Дохода от подушного налога с паломников, ставшего основным источником прибыли для правительства, теперь было недостаточно для поддержки режима Ибн Сауда[240], но Саудовскую Аравию спасло открытие в 1938 году месторождений нефти. К концу Второй мировой войны доходы от нефти затмили уровень поступлений, который ранее приносили паломничества. Налоги, взимаемые с середины 1920-х годов, сначала были снижены, а затем и вовсе отменены в 1970-х годах[241].
Свое новое богатство саудовцы вложили в поддержку людей, совершавших паломничество в Мекку. Город рос и модернизировался: с ростом числа паломников владельцы гостиниц и торговцы Мекки процветали. В 1920-х годах очевидцы обращали внимание, что зданий в три-пять этажей было мало[242]. В 1930-х годах начали появляться первые современные гостиницы. На рубеже XX и XXI веков привезенные из Медины на 15 000 автобусах паломники останавливались в роскошных отелях или размещались в палатках с кондиционерами в долине Мина, а на склонах горы Арафат паломников опрыскивали водой, чтобы поддерживать прохладу. К первым десятилетиям XXI века большую часть Мекки, включая горы, ограничивавшие город до сравнительно узкой долины, снесли, чтобы освободить место для строительства отеля «Королевская часовая башня» и других зданий, предназначенных для обслуживания растущего числа паломников. На сегодняшний день ежегодно в город приезжает более двух миллионов паломников, а отель, являющийся частью крупнейшего комплекса зданий в мире[243], вмещает около 10 000.
Роскошные отели и магазины ужаснули многих мусульман, но некоторых из них строительство комплекса на месте османской крепости освободило от ощущения угнетения. Хоть теперь Мекка и может вместить гораздо больше людей во время хаджа, по мнению других, эта легкость и более сжатые сроки их пребывания в городе оказали пагубное влияние на способность Мекки, цитируя историка Адама Сильверстайна, «распространять идеи, товары, новости и ощущение единой уммы [мусульманской общины]»[244].
Доступ в Мекку был (и до сих пор) разрешен только мусульманам. Этот факт создает впечатление изолированного города. Французский дипломат Леон Рош переоделся, чтобы попасть в Мекку и Каабу в 1841 году; 12 лет спустя британский путешественник и писатель сэр Ричард Бертон смог попасть в Мекку лишь потому, что он одевался и вел себя как мусульманин. Однако Мекка уже давно стала «плавильным котлом» для людей со всего мира, ведь мусульмане вне зависимости от места рождения или жительства обязаны попасть в Мекку. И паломники зачастую остаются, вступая в брак с местными жителями, что делает этнический состав города еще более разнообразным. Американский активист и борец за права человека Малкольм Икс приехал на хадж весной 1964 года. Он увидел в подобном разнообразии знак того, что разногласия на расовой почве, с которыми он боролся в Америке, можно в некотором роде искоренить верой:
Мне посчастливилось посетить священный город Мекку… там были десятки тысяч паломников со всего мира. Это были люди всех цветов кожи, от голубоглазых блондинов до чернокожих африканцев. Но мы все участвовали в одном ритуале, демонстрируя дух единства и братства, которого, судя по моему опыту проживания в Америке, никогда не могло существовать между белыми и цветными… Мы были все по-настоящему равны (братьями), потому что их вера в единого Бога удалила «белое» из их разума, «белое» из их поведения и «белое» из их мироощущения[245].
Он, конечно, преувеличивал степень равенства, ведь предрассудки и социальное разделение в исламе присутствуют, как и в любой другой религии и обществе. Но Мекка – единственный город, который объединяет мусульман ради общей цели.
В начале XXI века в Китае мусульманам-уйгурам разрешается совершить хадж лишь один раз в жизни, и это путешествие им позволено провести только в случае, если паломничество организует Китайская исламская ассоциация. Требуются большие депозиты, и это не по карману многим уйгурам. И даже если они смогут зарезервировать одно место из ограниченного количества, жесткие финансовые требования направлены на сдерживание людей, надеющихся использовать паломничество в Мекку, чтобы сбежать из Китая. В 2020 году был принят закон, который позволяет лишь «патриотичным и хорошего поведения» верующим совершать паломничество. Ранее уйгуров с внешним миром связывали истории и подарки, привезенные вернувшимися паломниками. Ограничение и прекращение паломничества для китайских мусульман нарушает связи между ними и их единоверцами.
В самой Мекке тоже не все идеально, ведь темпы развития и рост числа паломников сопряжены со своими проблемами. В 1990 году при обрушении пешеходного туннеля, построенного, чтобы разгрузить переполненный город, погибло более 1400 паломников. В 2015 году в массовой давке в долине Мина погибло более 2000 человек. Это повлекло за собой критику способности саудовской правящей элиты управлять хаджем[246]. В ответ на это Саудиты ввели систему квот, чтобы ограничить число приезжающих в Мекку. Так они показали, что им можно доверить управление как Меккой, так и хаджем, а многим администраторам на местах, что поток паломников значителен. Каждой стране было выделено определенное количество мест – по одному на каждую тысячу мусульман ее населения на каждый хадж. Эту систему также критикуют. «Что бы на это сказал Аллах?» – спросил один начинающий паломник, встревоженный растущими расходами и трудностями получения квоты.
И реальность, и восприятие управления хаджем имеют значение. Потеря Мекки станет экзистенциальной угрозой для режима, поскольку без нее саудиты утратят свое лидирующее положение в исламе. В начале XXI века руководство страны черпает свое богатство и авторитет из Мекки и ее паломников, а также из добычи нефти. Последнее не будет длиться вечно, поэтому, если ослабеет контроль над первым, вероятно, ослабеет и сама Саудовская Аравия.
Глава 6
Рим
Италия
В 1433 году папа римский Евгений IV заказал новые двери для старого собора Святого Петра в Риме. Он планировал отреставрировать знаменитые церемониальные врата Porta Argentea, некогда
