Воспроизведение интенсивной сенсорной депривации, связанной с переживанием отсутствия матери, воплощает практика фиксации партнера — мумификация. Мумифицированный, то есть лишенный возможности двигаться, а иногда видеть (использование маски) и слышать (берушей), получает опыт полного подчинения и зависимости. Тогда как Верхний, который является одновременно и плохой (исчезающей), и хорошей (сверхчувствительной и сверхвнимательной) «матерью», получает опыт полного обладания, вплоть до стирания границ между партнерами.

Отыгрывание вертикальных отношений с контролем и подчинением происходит в практиках рet play — игры с животными (собаки, кони). Верхний осуществляет контроль, седлает, а Нижний оказывается подконтрольным, оседланным. Нижний не в состоянии собой овладеть, следовательно, отдает себя Верхнему. С точки зрения психоанализа догги-стайл может быть рассмотрен как повторение первосцены родителей, проживание гендерной полярности (насколько женственно или мужественно находиться в той или иной позиции). Конь может символизировать необузданные влечения. При этом оба партнера реализуют свою потребность в эксгибиционизме через смещение в объектность — и даже с самих объектов на способы их связи.

Первосцена — наблюдаемая или воображаемая ребенком сцена сексуальных отношений между родителями, которая обычно истолковывается им как акт насилия отца над матерью.

Игры с воском — мазохистическая практика, когда партнер отсутствует в контакте (его присутствие может быть выражено лишь в ожогах кожи), при этом, как правило, он контролирует процесс и принимает решение о завершении контакта (время в этой практике заранее не оговаривается). Но в то же время через ожоги удовлетворяется потребность в максимально интенсивном прикосновении, а присутствие партнера через следы от ожогов остается неизменным даже после завершения практики. Воск, как и любую консистенцию, психоаналитики предлагают рассматривать как экскрецию. Игры с воском — игры с экскрецией. В символическом воплощении Нижний принимает продукт экскреции. С точки зрения психоанализа Нижний в восковом контакте реализует не только свой мазохизм (в виде переживания боли), но и свой садизм (кастрация Верхнего представлена метафорически — в оплывающей «свече его пениса»).

Нанесение ударов по гениталиям мужчины ballbusting — это символическое проживание кастрационной фантазии. Нанесение ударов по гениталиям мужчин и женщин — проживание отвергаемого гендера, а также страха к первичным половым признакам другого партнера (побои наносятся по отвергаемым частям тела).

Девиации и мода

Под маркой «сексуальных извращений» можно продать все, что угодно — от кинопродукции до модной коллекции шоколада и партии кожаных портфелей.

Валери Стил

Мода — символическая система, имеющая отношение к выражению сексуальности. Чтобы понять современную моду, нужно проникнуть в суть фетишизма. К. Маркс придумал словосочетание «товарный фетишизм». Отчуждение — это явление, когда человек ищет ложного удовлетворения в возможности владеть материальными ценностями, то есть в потреблении. Фетишем может стать любой предмет, который повергает в шок нашу чувствительность.

Сексуальные извращения — это область пересечения не только психиатрии с коморбидными тяжелыми патологиями и психологии с детскими психотравмами, это еще и область культуры, трендов и даже моды на нетрадиционный секс.

Продолжение интервью с Эстелой Уэллдон…

Раз уж вы начали характеризовать современную сексуальную культуру, может быть, вы расскажете о других ее феноменах? Например, меняются или как-то видоизменяются перверсии? Может быть, появляются новые типы, а другие утрачивают свою актуальность? Когда вы вчера на семинаре рассказывали про эксгибиционизм, я слушала и думала, что в эпоху бума порнографии вряд ли кого-то можно шокировать видом мужского фаллоса. Как мне кажется, в современной культуре этот вид перверсий постепенно уходит… При этом развивается пластическая хирургия, и культурой поддерживается стремление женщин быть юными, менять свое тело. Это становится, быть может, новой перверсией?

Я вспомнила один очень смешной случай. Это было на греческом острове на нудистском пляже, где все ходили и купались голыми. И тем не менее где-то рядом ходил человек, который выставлял на показ свой фаллос! Это значит, что одно к другому совершенно отношения не имеет. Это имеет отношение к внутренним процессам в голове этого самого человека, а что происходит вокруг него — ему совершенно не важно.

Среди перверсий забывают признать такие, как некрофилия и зоофилия, только потому, что на эти сексуальные перверсии никто не жалуется… по очевидным причинам. Так что еще раз: перверсии имеют собственные механизмы и социальным процессам подчиняются меньше. Насчет пластической хирургии: ну, во‑первых, ей сейчас интересуются и занимаются не только женщины, но и мужчины. Но конечно, женщины больше. И еще интернет — великий источник новых видов перверсий, о которых не стоит забывать. Причем среди них есть очень опасные и даже смертельно опасные. И к ним нужно относиться всерьез.

Я пытаюсь вспомнить реальный случай, вокруг которого было много шума. Несколько лет назад, кажется, в Германии, в интернете некто вывесил объявление: мужчина приглашал желающих, добровольцев, мужчин прийти к нему, заняться сексом, а дальше он должен был бы их убить и съесть. И нашлось много желающих. Действительно много. И более того, известно, что один человек согласился и связался с приглашающим, но тот его отверг, потому что он ему не подошел. Почему? Оказывается, «он какой-то странный», как сказал тот приглашающий. Он его не устроил. Мы бы с вами сказали, что все, кто откликнулся на это приглашение, немного странные. Но, видимо, он был более странный.

Вот что важно на самом деле: человеческая психика развивается, она меняется в историческом времени.

Ничто не остается неизменным, кроме одного — того, что люди стареют и умирают.

Несмотря на что сейчас пытаются предпринимать какие-то меры, чтобы противодействовать этому процессу, пока не получается — все-таки люди смертны. Пластическая хирургия именно об этом: о попытке отменить едва ли не последний из процессов, которые нельзя изменить в жизни человека. Занятно, что раньше те, кто делал пластические операции, были все одинаковые, то есть было сразу видно, кто оперировался, а кто нет. Сейчас все стало тоньше, все более искушенно. Но я бы сказала, что лица у них не помолодевшие, а словно лица роботов, какие-то не человеческие лица. Так что это даже не про гендерную привлекательность, не про возраст, а просто про стремление перейти в какое-то другое качество.

Но все-таки человек смертен. Хотя все больше людей отказываются это признавать. И в этом смысле кажется гораздо более правильным и почтенным подход, который Лев Толстой описал в повести «Смерть Ивана Ильича», где человек, который понимает, что он умирает, вспоминает всю свою жизнь, перед ним проходят все события, интриги, стремления, выдумки, ложь, фантомы — все, что было в его жизни. И такой подход гораздо больше отвечает понятиям уважения к