Макнэтен увидел маленькое грязное овальное пятно на поверхности подноса. Приказав завернуть поднос в бумагу, велел передать инспектору Коллинзу, его доверенному лицу в отделе, созданном в 1901 году для хранения и классификации отпечатков. В отделе они уже какое-то время хранили отпечатки пальцев с мест преступлений в надежде, что когда-нибудь смогут доказать в суде, что владелец отпечатка виновен в преступлении. Чтобы новый метод был принят, полиция должна была убедиться в его практичности, а судьи и общественное мнение должны были быть уверены в справедливости. Макнэтен с нетерпением ждал случая, который попадет в заголовки газет и подтвердит предположения. Он подумал, что дело Фарроу может быть тем, что он ищет.

Этот отдел был создан Эдвардом Генри, которому приказали прибыть из Индии в Лондон и повторить в столице империи достигнутые успехи в выявлении преступников. Впоследствии Генри был повышен до должности комиссара, оставив в ведении нового отдела дактилоскопии еще двоих человек, одним из которых был Коллинз.

Великие имена в области дактилоскопии

В истории можно потеряться, если искать единичные примеры идентификации людей по отпечаткам пальцев и рук. Так, существуют примеры того, как вавилоняне, а позднее и китайцы указывали на принадлежность или авторство тех или иных текстов по отпечаткам пальцев или ладоней. Однако очевидно, что пришлось ждать до конца XIX века, чтобы ученые увидели пользу отпечатков пальцев для установления истинной личности человека и, как следствие, для раскрытия преступлений.

Двумя важными именами в новейшей истории криминальной науки являются Генри Фолдс, шотландский врач, работавший в Японии, и сэр Уильям Гершель, британский офицер, назначенный на государственную службу в Индии. Гершель использовал отпечатки пальцев с середины XIX века, преследуя две цели: во-первых, вместо подписи у неграмотных людей, и, во-вторых, для проверки подписи на документах (прикладывая отпечатки пальцев рядом с подписью, он добился того, что мог заявить о фальсификации подписи). Именно Фолдс осознал возможности использования отпечатков пальцев на месте преступления для установления личности преступника и написал об этом в первой официальной публикации в истории дактилоскопии, вышедшей в журнале Nature в 1880 году.

Следующий существенный прорыв произошел, когда Фрэнсис Гальтон, двоюродный брат Чарльза Дарвина, в 1888 году собрал воедино имеющуюся информацию и четко объяснил статистику и значение отпечатков пальцев, а позже опубликовал первую книгу, подчеркивающую огромную значимость дактилоскопии как дисциплины для выявления повторно совершающих преступления правонарушителей и определения ответственности за преступления, «Отпечатки пальцев» (Finger Prints, 1892), где, однако, дискредитировал выводы Фолдса, превознося Гершеля.

Но если Фолдс, Гершель и Гальтон – люди, которые определили криминалистическую важность отпечатков пальцев, к ним следует добавить еще два выдающихся имени, поскольку они создали системы классификации отпечатков пальцев, которые позволили гибко и практично их применять, тем самым подтвердив явное преимущество дактилоскопии по сравнению с тяжелым и медленным методом антропометрических измерений. Это Хуан Вучетич, создавший систему, процветавшую в Латинской Америке и Испании, и Эдвард Генри, англичанин, работавший судьей в Бенгалии, а затем генеральным инспектором в Индии, чья система была принята в Европе и Северной Америке.

Прежде чем Коллинз столкнулся с новой задачей, он тратил время на старомодные методы идентификации преступников, такие как антропометрия Бертильона, фотографии лиц, запись родимых пятен и других отличительных признаков преступников. Большую часть его кабинета занимал огромный деревянный шкаф, в котором было 1024 ячейки для каждой классификации, но их можно было легко заменить, сняв десять отпечатков пальцев человека.

Теперь в его задачу входило не поймать убийцу, а провести весь день, собирая отпечатки пальцев, взятые у недавно обвиняемых, и сравнить их со снятыми на месте преступления, чтобы проверить личности тех, кого недавно арестовывали. Его основная цель заключалась в выявлении рецидивистов, которые выдавали себя за впервые совершивших преступление, взяв псевдонимы в надежде скрыть предыдущие «заслуги», чтобы получить более мягкий приговор за новое преступление.

Коллинз поспешил осмотреть поднос из сейфа. Отпечатки пальцев можно оставить на любой поверхности, но этот, как и большинство найденных на месте преступления, был отпечатан на поту. Он имел форму лука и был оставлен большим пальцем правой руки. Затем Коллинз проверил архивы, в частности, поискав те, на которых была видна дуга на большом пальце правой руки. Но ему не повезло, и на следующий день он сообщил Макнэтену, что отпечаток не соответствует ни одному из имеющихся в архивных делах. Поскольку он не совпадал и с отпечатками пальцев супругов Фарроу, он, скорее всего, принадлежал одному из убийц. Итак, его нужно было найти.

В отличие от того, как происходило расследование преступлений Потрошителя, на этот раз удача была на стороне Скотланд-Ярда. Полиция начала допрашивать всех, кто мог что-то видеть или слышать. Так, гражданка по имени Эллен Стэнтон утром в день преступления собиралась на поезд, когда увидела двух мужчин, бегущих по главной улице города Дептфорд. И она узнала одного из них, его звали Альфред Страттон, и у него был брат Альберт. У них не было судимости, но по некоторым данным они зарабатывали на жизнь проституцией. Хотя других доказательств у Макнэтена не было, он все же приказал их арестовать, надеясь, что отпечаток пальца на подносе их разоблачит.

Через шесть дней после убийства братья Страттоны были арестованы. В Скотланд-Ярде не было особой уверенности в том, что раскрытие дела продвинется вперед, поскольку два молочника, видевшие двух человек, выходящих из дома Фарроу в утро преступления, не смогли опознать их среди группы заключенных. Прокурор сказал Макнэтену, что нужно «что-то солидное», чтобы привлечь их к суду, поскольку он не собирается позволить прессе высмеивать правосудие его милостивого величества. Но два часа спустя Коллинз, явно взволнованный, сообщил начальнику, что отпечаток пальца, оставленный на подносе, принадлежит Альфреду Страттону. Но опять-таки нужно было преодолеть серьезное препятствие: ни одному английскому присяжному никогда не предлагалось отправить на виселицу подсудимого, полагаясь на единственное доказательство в виде отпечатанного пятна пота.

Сторонники дактилоскопии разошлись во мнениях относительно того, является ли каждый отпечаток пальца уникальным и специфичным. Многие считали, что необходимо сравнить все десять отпечатков пальцев рук, чтобы быть уверенным в достоверном определении личности преступника. Например, один из великих пропагандистов этой дисциплины Генри Фолдс сравнил несколько тысяч образцов, чтобы продемонстрировать, что десять отпечатков