Я прихожу в ярость.

– Я ее единственная эмоциональная поддержка. И своего рода яма, куда можно сбросить все эмоции. Меня это бесит, но в то же время я чувствую себя виноватой из-за этого. Она не делает ничего плохого.

– Хотите взглянуть со стороны?

Смотрю в окно и задаюсь вопросом, что она имеет в виду.

– Нет, нет, – она смеется. – Я имею в виду на вас. Хотите совета от меня, незнакомца?

– Ах, вот как, – теперь тоже смеюсь. Опять неловко как-то. – Почему бы и нет? – отвечаю, подавляя улыбку.

– Как вы ведете себя с матерью, когда в хорошем настроении?

– Думаю, я должна переживать за нее. Но у меня просто нет возможности для этого. Я давно не звонила или не навещала ее по собственному желанию, потому что делаю это регулярно по зову долга. У меня в жизни и так мало свободного времени, плюс, приходится часами разговаривать с ней… Нет, не разговаривать. Все свое и так скудное свободное время я слушаю ее. А потом так сильно переживаю, что начинаю чувствовать себя раздраженной и разбитой. Дальше наступает следующий день и все начинается сначала, – пока говорю это, на глаза снова наворачиваются слезы. Проклятье. Не здесь.

«Отпусти», – слышу голос Даниэля, а потом и Ани. Они повторяют это снова и снова. Это совершенно неуместная ситуация. Не собираюсь я плакать перед чужим человеком в массажном салоне. Этот разговор вообще мне не помог. Беру чашку чая, чувствую запах фенхеля – он должен успокаивать эмоции – и надеюсь, его будет достаточно, чтобы отвлечь мое тело.

– Если нужно поплакать, ничего страшного. У нас достаточно носовых платков.

Дерьмо. Теперь она тоже хочет, чтобы я плакала. Мне постоянно приходится закрывать глаза или рыдать.

«Что тебе терять?» – слышу Дэниела.

Окей. Нужно подумать. Что, если я допущу мысль об этом? Я имею в виду, что уже рассказываю о своих проблемах малознакомому человеку, так что заплакать прямо сейчас не так уж и плохо. Что, если действительно просто попробовать и позволить этому случиться? Что, если я…

– Оставить вас на минутку одну? – спрашивает Кармен.

Отрицательно качаю головой и так ясно чувствую телом, насколько много сил уходит на сдерживание эмоций. Никогда не испытывала этого так сильно. Может быть, потому что только сейчас начала обращать на это внимание. Решаю просто дать выход эмоциям, больше нет сил бороться с этим воздушным шариком. По моей щеке скатывается одна-две слезинки, чувствую облегчение. Ну ладно, чертовы слезы, давайте.

Внезапно давление пропадает. Его как будто сдуло. Как будто шарик сдулся за секунду. И самое смешное, ничего не происходит. Никакого грандиозного плача. Несколько слезинок, и все. Теперь я в полном замешательстве.

Кармен, кажется, замечает это. Она нежно спрашивает:

– А как вы ведете себя, когда злитесь? – протягивая мне коробку салфеток.

Наверное, она догадалась о моих мыслях. Ведь моя нечистая совесть заняла все помещение.

– Не особо слушаю. Я раздражаюсь и отвечаю грубо. И тогда мы ругаемся.

Теперь я плачу немного сильнее, и нужно время, чтобы снова успокоиться. Она просто сидит рядом со мной и держит за руку. Я попала на терапию или что это такое?

Самое странное, мне почему-то становится хорошо. Ясно чувствую, как это меня утешает. Такое облегчение.

– Может, тогда общаться с ней только в хорошие дни? Тогда вам обеим будет хорошо.

Киваю.

– Знаю, я отношусь к ней несправедливо. Просто она сводит меня с ума, не могу отдышаться. Не хватает времени на заботу о себе и свою жизнь. У меня даже нет времени думать о том, чего я хочу. У меня нет шанса почувствовать себя довольно здоровой и отдохнувшей и самой захотеть позвонить ей добровольно и не волноваться.

Кармен ласково гладит меня по плечу.

– Тогда пришло время понять, что с вами все в порядке. Возможно, вам стоит найти компромисс с матерью и не общаться так часто. Покажите ей, как писать сообщения, и тогда сможете быть уверены, что с ней все хорошо. Лучше навестить ее один раз с пользой, чем подолгу говорить по телефону. Сокращайте общение постепенно, ради нее. Один выходной в неделю или начните со звонков раз в два дня. Как сами посчитаете нужным. Просто постарайтесь прийти в норму и найдите время для того, что делает вас счастливой.

Киваю и шмыгаю носом. Я не была готова к этому.

– Кстати, на вашей матери такая же ответственность. Она отвечает за заботу о себе.

Глава 16

Все вибрирует

– Прошу за мной, – приветствует меня Хельга Шандл. У нее коротко стриженные волосы, и она выглядит мудрой. Рядом с ней я сразу чувствую себя комфортно.

Иду за ней в комнату, там на полу расстелен футон,[13] накрытый белой простыней. Рядом расположен коричневый диван. По всей комнате расставлены растения. Создается эффект джунглей. И одновременно пахнет благовониями и подлеском. Чувствую, как каждая клеточка тела расслабляется, даже несмотря на усталость от разговора. Любопытно, какой вид массажа ждет меня сегодня. Я заслужила это. Шаг в правильном направлении.

– Вы когда-нибудь делали массаж поющими чашами? – спрашивает Хельга.

– Нет.

– Посмотрите.

Она вкладывает мне в руку несколько тяжелых чаш:

– И это.

Хельга ходит по комнате и показывает миски разного размера. Затем она бьет по одной из них палочкой, покрытой мехом.

– Слышите?

Она ждет, пока звук не перестанет резонировать.

– А эта намного больше, и у нее совершенно другой звук.

Бьет по другой чаше. Затем возвращается ко мне на диван, берет из моей руки маленькую миску, бьет по ней и вкладывает ее мне обратно в ладонь.

– Вот как это ощущается на теле.

Взяв еще одну чашу, она ставит ее на меня, веса почти не чувствуется.

– И вот… – она бьет в чашу будто в гонг, – …я просто слегка надавлю.

Изумленно киваю. Это забавно и приятно. И в любом случае волнение от нового опыта отвлекает меня от вспышки эмоций.

– Сейчас ложитесь на футон, сначала на спину, потом на живот. Я расставлю поющие чаши. Одни будут на вас, другие рядом, некоторые дальше, прочие ближе. На ногах, голове, руках, животе. Я активирую их все. Иногда одновременно, иногда по одной. Расслабьтесь и просто плывите по течению.

То есть никаких прикосновений, разочаровываюсь я. Или вибрация чаш по ощущениям то же самое? Хочу быть счастливой.