На следующее утро я просыпаюсь раньше. Хотя бы сегодня позавтракаю в кафе. Мне нравится веселый настрой той официантки, Оливии. И сама я чувствую себя… не знаю… странно.

Кое-как переодеваюсь, поливаю цветы и спешу из дома. Резко останавливаюсь, под дверью рисунок. Колесо обозрения в обрамлении сердца.

Наслаждайся каждым моментом.(Если можешь смириться с последствиями)

продолжается в скобках. Стрелка ведет от пола к стене дома и далее к почтовому ящику. Открыв, нахожу адрес и письмо.

Привет, маленький орел.

Возможно, сейчас было не самое подходящее время для нас. Сначала стоит пережить несколько приключений, и, вероятно, когда-нибудь мы станем друг для друга чем-то большим, чем просто мимолетная встреча.

Надеюсь, что ты в хорошем настроении сегодня. То, что мы пережили, стало подарком для меня. По крайней мере, постараюсь сохранить твои поцелуи в счастливых воспоминаниях и проживать их с улыбкой.

Напиши мне, если сможешь смириться с последствиями.

Даниэль

Глава 14

Не избегай слез

Хочу открыть дверь кафе, когда табличка напоминает мне о проверке своего состояния. Улыбаться. Вот оно снова, это слово. Я в полном замешательстве.

Заставляю себя все же улыбнуться и захожу в кафе.

– О, вот и ты, – радостно приветствует меня Оливия, протягивая меню, когда я плюхаюсь на стул.

– Хочется чего-нибудь, что поможет улыбнуться.

Смотрю на нее с фальшивой улыбкой.

– Господи, что случилось? Один день в Вене, и ты уже расстроена?

Она оглядывается и решает сесть.

– Рассказывай, – мягко говорит девушка, обхватив мою ладонь.

И именно в этот момент на мои глаза наворачиваются слезы. Я в кафе. Не хотелось бы плакать здесь. Могла бы порыдать вчера в душе. Разгневанная тем, что желание плакать никуда не уходит, подумываю о том, чтобы пойти домой и отпустить себя.

– Мне не нравится то, что Вена со мной делает, – говорю я Оливии.

– Что именно?

– Чувства, – шепчу я.

– Оу. Но они могут поймать тебя в любом городе.

– Есть ли смысл улыбаться, если хочется плакать? – спрашиваю ее я, как будто Оливия моя лучшая подруга, и мы в доверительных отношениях уже долгие годы.

– Так сразу и не скажешь. Давай я сначала накормлю тебя завтраком. А потом мы поговорим об этом. Обещаю.

Она снова гладит меня по руке. От этого жеста хочется плакать еще сильнее. Я встречаю так много замечательных людей, и они заботятся обо мне. Я нуждалась в этом больше, чем могла себе представить. Приятно. Как долго я подавляла желание, чтобы обо мне позаботились? Несколько лет.

Закрываю глаза, представляя перед собой Дэниела. Вижу нас на колесе обозрения, как его губы касаются моих. Я почти чувствую это, а также тепло его тела и чувство безопасности, которое он мне подарил. Бабочки в животе возвращаются тоже, и…

– Вот это лицо мне нравится больше.

Оливия ставит передо мной кофе. И ободряюще улыбается. Смотрю ей вслед, когда, весело насвистывая, она возвращается за прилавок с пирожными и болтает с другими официантами.

С ее исчезновением приходит воспоминание о боли из-за Дэниела. Полная чушь. Ты даже не знаешь его. Это просто глупо так себя чувствовать. Как 14-летняя девочка. Держи нос выше, Бетти, говорю я себе. Подними голову и иди дальше. Выпив «растянутый» кофе одним глотком, подзываю Оливию и заказываю тот, что со взбитыми сливками и теплым молоком. В конце концов я заслужила что-то действительно великолепное. И я готова к этому великолепному. Ведь я здесь для новых открытий. Баста.

– Вуаля, – Оливия приносит яичницу с луком и фруктовым салатом, а также разрекламированного францисканца. И садится за стол напротив меня.

– У тебя перерыв? – спрашиваю ее я.

– Время для того самого пункта, который прописан в трудовом договоре, – она смеется, – Кроме того, не хочу пропустить, как ты попробуешь францисканца.

– Говоришь так, как будто речь идет о горячем парне.

– Ну, если затянешь, он уже не будет таким горячим. За дело.

Делаю неуверенный глоток, но чудесным образом меня не тошнит. Вкус очень даже хорош. Решаю взять еще одну порцию.

– Считайте меня сумасшедшей, но я ненавижу молоко, особенно теплое. И считаю взбитые сливки отвратительными. Кофе пью всегда только черным. Но все вместе…

Оливия ловит каждое мое слово.

– Эта штука действительно удивительно вкусная.

Вкус похож на утешение.

– Да! – громко восклицает она. – Я знала, тебе это нужно.

Несколько гостей оборачиваются, но быстро теряют к нам интерес.

– Так ты готова к истории? – спрашивает она меня.

Киваю и начинаю выкладывать яичницу на багет с грецким орехом, смазанный сливочным маслом.

– Однажды моей начальнице было очень-очень грустно. Знаешь, любовная тоска.

Конечно, раздраженно думаю я.

– Она была на вечеринке и случайно встретила там своего бывшего. Тот пришел туда со своей новой пассией. С девушкой, из-за которой они расстались. Из-за измены. Об этом начальница узнала всего несколько дней назад. Несмотря на то что ей очень хотелось заплакать, она держала лицо и улыбалась. Так весь вечер и промучилась с глупой ухмылкой, но не смогла никого обмануть. Когда стало совсем невыносимо, она пробралась в скрытую часть сада и нашла голливудские качели. Там, впервые за много лет, выкурила сигарету, найденную в завалявшейся пачке на столике. Она прикурила, надеясь, что это облегчит страдания. И тут к ней подсела организатор. Моей начальнице тогда было чуть за 20, а организатору – около 40. Босс испугалась, начала бормотать извинения. Затем, потушив сигарету, встала, чтобы уйти. Но женщина остановила ее. Вытащила из маленькой сумочки коробку с сигаретами и протянула ей еще одну. «Почему ты все время так странно приподнимаешь уголки рта», – спросила женщина мою начальницу. Та ответила, что старалась быть смелой и улыбаться. Начальница все вывалила организатору. И что пришла на вечеринку только потому, что подруге нужна была компания. Каждую деталь, какой бы маленькой она ни была. Тогда организатор спросила ее, почему она не плачет, когда, очевидно, ей так грустно. Потому что глупо оплакивать то, какой идиоткой она была, – сказала моя начальница. И потому, что она верит в доброту мира и улыбку. «Приятно ли притворяться перед другими?» – спросили ее в ответ. Этот вопрос на мгновение выбил ее из колеи, но затем начальница возразила: «Всегда ли нужно показывать всем, как у меня дела?» «У меня есть предложение, – сказала ей женщина. – Если грустно, то плачь. Если не хочешь делать это на глазах у всех, то иди в ванную или домой, не важно. Но выпусти это, потому что тогда ты почувствуешь себя лучше. В любом случае люди видят, когда дела у тебя идут не очень хорошо. Но если выпустишь наружу, то почувствуешь облегчение». «Но как…» – спросила