1) Вапакху тыв ызгон т′у ршыкт′γу ‘Тесть со своими спутниками и хозяин дома с домочадцами нарту занесли’ (сущ. вапак ‘его тесть’ оформлено суф. мн. числа -ку ~ -γу ~ -гу ~ -ху, а сущ. ыз ‘хозяин’ – суф. -ко(н) ~ -γо(н) ~ -го(н) ~ -хо(н));

2) hоƣат hы умгугон вид′γу ‘Тогда с этой женщиной пошли (сущ. умгу оформлено суф. -ко(н) ~ -γо(н) ~ -хо(н) и содержит косвенное указание на иной субъект действия, обозначение которого в виде существительного (местоимения) опущено);

3) hоƣат имнгон вара уγрыт мырд′γу ‘Потом вместе с ними (в лес) пришли’ (местоимение имн ‘они’ оформлено суф. -кон ~ -γон ~ -гон ~ -хон и косвенно указывает на другой субъект действия, непосредственное обозначение которого в виде существительного (местоимения) опущено);

4) Н′ын hэмаркон уγрыт вид′ ‘Мы идем вместе со стариком’ (сущ. hэмар ‘старик’ оформлено суф. -кон, а не суф. -кэ…, поскольку оно косвенно указывает на субъект действия, который обозначается местоимением н′ын ‘мы’ и которое в свою очередь указывает также и на тот субъект действия, который непосредственно обозначается сущ. hэмар[605]);

5) Оγс тырурот вара п′ōлаγон рон′т ин′тэ hэмар к′эс п′уррэ ‘Гостинцы развязав, вместе со своим сыном ели, старик новости рассказывал’ (сущ. п′ōла оформлено суф. -кон ~ … и косвенно указывает на другой субъект (старик) действия, непосредственное обозначение которого в этом предложении опущено);

6) П′ат′икхон п′нанакхон эзму барк валχт hумд′γу ‘Младший брат (с женой) и его старшая сестра (с мужем) радуясь друг с другом сердечно жили’ (сущ. п′ат′ик ‘ее младший брат’ и п′нанак ‘его старшая сестра’ оформлены суф. -кон ~ …, поскольку первое из них в этой форме указывает на младшего брата и его жену, а второе – на старшую сестру и ее мужа).

Репрезентативный тип множества получает свое выражение в пределах грамматической категории числа также и в корякском языке. Так, в этом языке антропонимы и нарицательные существительные, обозначающие лица, оформляясь суффиксом двойственного числа – нти / -нтэ,

«обозначают ‘названное лицо совместно с кем-либо’ или реже ‘два лица, носящие одно и то же имя’»[606].

Например: ‘Татантэ якоянтанэ митив’ ‘Дядя (с младшим братом) завтра утром пойдут в табун оленей’ (татантэ ‘дядя’ – в форме двойственного числа, поскольку речь идет о дяде с младшим братом). Из языков других генетических группировок, в которых при оформлении имени собственного суффиксом множественного числа также может выражаться репрезентативный тип множества, следует указать на тюркские языки[607]. В них, однако, это явление развито, по-видимому, в меньшей степени, чем в рассмотренных выше палеоазиатских языках.

В эскимосском языке, когда выражается репрезентативный тип множества, к существительному присоединяется особый суффикс -нку, а затем это существительное оформляется суффиксом множественного -т или двойственного числа -к. Так, например, форма собственного имени Куйапа-нку-т, может означать ‘люди Куяпы’, ‘семья Куяпы’[608]. Таким образом, в эскимосском языке выражение репрезентативного типа множества, как и выражение собирательного типа множества, осуществляется специальными грамматическими средствами, не относящимися к грамматической категории числа.

Анализ различных случаев выражения репрезентативного типа множества показывает, что суффикс множественного или двойственного числа, как и при выражении множества собирательного типа, здесь не является чисто формообразующим. Присоединяя суффикс множественного или двойственного числа, существительные, обозначающие лица, в том числе и собственные имена, указывают в этих случаях не на множество соответствующих лиц, а на группу лиц, среди которых находится и то лицо, которое обозначается существительным в форме единственного числа. При этом имена существительные нарицательные, обозначающие лица, в форме множественного или двойственного числа передают понятие о данном конкретном человеке, а также содержат указание (без раскрытия их качеств, свойств) на группу лиц, среди которых находится этот первый. Собственное же имя в форме множественного или двойственного числа, не раскрывая понятия ни об одном индивидууме, лишь называет одного из соответствующей группы лиц и содержит общее указание на остальных членов этой группы, среди которых находится именованный член этой последней. Таким образом, присоединяясь к собственному имени, суффикс множественного или двойственного числа сообщает ему дополнительное местоименное значение общего указания (без раскрытия их признаков) на целый ряд других объектов, так или иначе отличающихся от того предмета, который обозначается этим собственным именем, когда оно дается в форме единственного числа.

4. Специфический характер приобретает функционирование грамматической категории числа и, в частности, ее множественного (в некоторых языках и двойственного) числа в сфере вещественных или вещественно собирательных существительных типа вода, нефть, грязь, мука, земля, белила и т.п. Объектам, обозначаемым существительными этой лексико-грамматической группировки, свойственно непрерывное количество и они, следовательно, подлежат измерению, но не счету. Поэтому можно было бы ожидать, что существительные этой лексико-грамматической группировки окажутся и вне сферы действия категории грамматического числа. Действительно, во многих языках и, в частности, в индоевропейских большинство такого рода существительных не изменяются по числам и они являются либо singularia tantum (ср. рус. вино, водка, железо, крупа, масло, мед и т.п.), либо pluralia tantum (ср. рус. белила, дрова, дрожжи, духи, макароны, обои, чернила и т.п.). При этом, как отмечает О. Есперсен,

«там, где в одном языке употребляется единственное число, в другом может употребляться множественное»[609].

Так, например, английским lees ‘осадок’, dregs ‘отбросы’, имеющим форму множественного числа в немецком соответствует Hefe в единственном числе[610]. О. Есперсен отмечает также, что в употреблении некоторых существительных возможны колебания между двумя числами (например, coal и coals ‘уголь’ brain и brains ‘мозг’ и ‘мозги’)[611]. Вместе с тем в индоевропейских языках некоторые вещественные существительные имеют формы обоих чисел. Однако в такого рода случаях между формами единственного и множественного числа имеются лексические расхождения, т.е. изменение по числам здесь играет уже словообразовательную роль. Так, например, в русском языке существительные вещественные в форме множественного числа указывают на:

1) виды, сорта соответствующих веществ, например: вино – вина (столовое, крепленое, десертное и т.п.); масло – масла (растительное, животное, техническое и т.п.);

2) на большую величину по массе или объему (например, вода – воды, песок – пески и т.п.)[612].

Если в русском и других индоевропейских языках по числам изменяется лишь ограниченное количество вещественных существительных,