Поезд ушел. Новообразованный отряд, не имевший на своих руках никакого оружия, кроме холодного, протоптался на станции Океанская минут 20–30, пока «кавказские люди» не притащили откуда-то потребного числа винтовок. Но какие это были винтовки! Трехлинеек – ни одной. Вместо них имелись берданы, японские и какие-то совсем доисторические «мексиканские» карабины.

Вооружившись, отряд выступил со станции. По узкой улочке, между дач, он поднимался в горы. Вот первая большая поперечная улица. Отряд свернул вправо. Его вел один из офицеров-кавказцев. По его словам, на той улице, у какой-то лавки, отряд должен был соединиться с отрядом конного дивизиона полковника Патейшвили, двигающимся со стороны 18-й версты.

Стараясь по возможности меньше производить шума, отряд следовал по большой улице вправо.

Луны нет, ее закрывают облака. Вдруг, чу! За горой, на востоке, слышен шум двигающейся колонны. Это они – взбунтовавшиеся стрелки. Слышен топот ног, говор людей, позвякивание походной кухни и шум повозок. Куда они идут?

Отряд правительственных воинов на минуту застыл на месте, но кавказец-офицер вполголоса говорит: «Они далеко, это только эхо в горах». И снова движение, быстрое и, возможно, бесшумное.

На углу, у лавки, соединились с бойцами полковника Патейшвили. Их как будто совсем мало, да, кроме того, все они пешие.

По тропе, в крутую гору, среди леса, шел правительственный отряд навстречу мятежникам, шум колонны которых становился все явственнее…

У бойцов напрягаются нервы: в незнакомой местности, под командой неизвестных офицеров, с допотопными винтовками, с которыми не знаешь, как даже обращаться.

Но вот шум колонны вдруг почему-то стал более глухим. С каждой минутой он становился все менее ясным. Почему? В чем дело? Кавказец разъясняет: «Они свернули на дорогу, ведущую сопками ко Второй Речке. Теперь их не догонишь».

Некоторое разочарование закрадывается в душу, но так же, как и раньше, шагает отряд неутомимо вперед: скорей дойти до казарм, скорей узнать, что случилось с несчастными офицерами батальона и их семьями…

Дорога ведет теперь уже вниз. Отряд останавливается, разбивается на несколько групп, и они, теперь уже медленно, спускаются к казармам батальона с разных сторон: может быть, кое-кто из мятежников там еще и остался?

На тропе фигура в офицерском пальто мирного времени. За ним другая и две-три женщины. Первый из них – штаб-офицер, далеко не молодой. Он взволнован, подавлен и вместе с тем радостен, что правительственный отряд прибыл на выручку к ним…

Полковник в полном здоровье и его спутники, также, видимо, не пострадавшие от мятежников, вызывают некоторую «неувязку» в умах чинов правительственного отряда. Вопросы, ответы… И что же выясняется: да, батальон взбунтовался, дежурный офицер чуть-чуть не был убит, но, слава Богу, все обошлось без крови. Бунтовщики не тронули своих офицеров, не ограбили ни квартир, ни цейхгаузов. Свои собственные фельдфебели, унтер-офицеры и какие-то люди с бело-зелеными ленточками держали бунтовщиков в полном порядке. Быстро собравшись, построившись, погрузив нужное оружие, огнеприпасы и обмундирование, они в порядке покинули казармы, уйдя неизвестно куда и силой прихватив с собой одного из офицеров батальона (чуть ли не дежурного по батальону), дабы воспользоваться им как специалистом…

Дозорами пройден весь район казарм. Никого из мятежников нет, они все ушли. Все офицеры и их семьи целехоньки. Выставлены посты, остальные собрались в офицерском собрании батальона и, обмениваясь своими догадками и разгадками о странном поведении мятежников, не сорвавших с себя даже погон, их целях и задачах, мирно чаевничали в обществе нескольких офицеров ушедшего батальона и членов их семейств…

Поздно ночью, часа в два или три, в расположение казарм на Черной Речке прибыла броневая машина – она была послана навстречу мятежникам, но разъехалась с ними, двигаясь не той дорогой, по которой ушел взбунтовавшийся батальон.

* * *

Прибыв в штаб крепости, полковник Рубец заявил коменданту крепости, полковнику Томилко, о недопустимости пребывания отряда на «Печенге». Полковник Томилко вполне согласился с доводами полковника Рубца и приказал перевести отряд с «Печенги» в здания штаба крепости, Окружного суда и на вокзал. Все эти три здания находятся на разных сторонах Вокзальной площади. Кроме того, одна рота должна была занять здание штаба округа (на Алеутской улице на расстоянии 5–6 минут ходьбы от вокзала).

Полковник Томилко передал в распоряжение полковника Рубца следующие части:

1) полуроту 35-го стрелкового полка при офицере;

2) батальон егерей (капитан Пономарев) – личная охрана начальника края, генерала Розанова;

3) взвод русских легионеров, недавно прибывших из Франции;

4) броневой поезд «Калмыковец»[18]

Казалось бы, войск достаточно для разгрома бунтовщиков, но когда полковник Рубец обратился к находившимся тут же начальникам, то выяснилось:

1) командир полуроты 35-го полка указал, что его люди измотались, и поэтому он на них не надеется;

2) капитан Пономарев заявил, что положиться можно только на 1-ю роту; остальные роты ненадежны, да и на 1-ю роту он не вполне надеется;

3) из легионеров в штабе крепости никого не было, и только перед окончанием боя начальник легионеров – штабс-капитан (ныне полковник) Ханков – явился со своими 38 бойцами к полковнику Рубцу;

4) командир «Калмыковца» ответил, что у него 60 бойцов, но так как поезд находится в тупике и за гайдовскими вагонами, то положение его тяжелое: гайдовцы ему объявили, что если его люди будут участвовать в борьбе против них, то все они будут ими, гайдовцами, истреблены; все же этот офицер обещал, вый дя из затруднительного положения, помочь полковнику Рубцу.

Бронепоезд «Калмыковец» со старым паровозом

Начальник бронепоезда произвел очень хорошее впечатление на полковника Рубца и во время боя вполне оправдал его предчувствие, несмотря на то что гайдовцы свели его броневой поезд с рельсов.

После вышеуказанных заявлений полковник Рубец решил, что рассчитывать он может только на своих «школьников», но прежде всего ему надо было изъять свой отряд из западни.

* * *

Полковник Рубец послал ко мне поручика Суражкевича с горнистом, передавая через них приказание о выводе отряда в район Вокзальной площади, решив встретить нас у вокзала.

Время до подхода школы Рубец потратил на выяснение всей обстановки через полковника Томилко и находившегося тут же его начальника штаба – подполковника Кононова.

Полковник Рубец узнал, что:

1) расквартированный на Черной Речке (близ станции Океанская) батальон морских стрелков вышел из повиновения офицеров. Один из офицеров там был убит солдатами. Этот батальон намеревается идти в город на помощь к гайдовцам, но…

2) против этого батальона из города выслан броневой