- Обещает ли сын мой быть добрым отцом моим окони? - вдруг глухим голосом спросил Токеа.

- И отцом и братом, - ответил Эль Золь. - Но почему мико спрашивает меня об этом? Мико еще долгие годы будет радоваться, глядя на своих детей.

- Клянется ли Эль Золь именем Великого Духа? - еще более настойчиво спросил старик.

- Эль Золь клянется.

- А поклянется ли Эль Золь похоронить Токеа и кости его отца среди могил своих предков?

- Клянется, - невольно содрогнувшись, сказал молодой вождь.

- Тогда кости Токеа и его отца не осквернит ничья рука, - простонал старик. - Великий Дух не позволяет Токеа увидеть прекрасные земли каманчей. Токеа придется умереть на земле бледнолицых.

Потом старик что-то прошептал на ухо своим окони, а затем, все еще прижимая к груди короб с костями отца, издал предсмертный стон и откинулся назад. Глаза его потухли: пуля пробила ему горло.

Эль Золь в отчаянии упал на бездыханное тело. Каноэ уже причалило к берегу, а он все лежал так, пока каманчи не уговорили его подняться. Тогда он положил тело Токеа на спину коня, потом вскочил рядом, и они в горестном молчании двинулись в путь.