Юлдуз Мамадиёрова с работницами своей мастерской

Юлдуз в разговоре часто говорит о Боге, объясняя, что не может зайти в каждый дом и каждой рассказать, что можно жить по-другому, ручной труд достоин хорошей оплаты и женщина может быть независимой. «Мне до сих пор неинтересны деньги. Я дала обещание Богу, а через Бога – женщинам. Поднять уровень жизни так, чтобы они сами могли за себя принимать решения. Эту мечту мы можем осуществить только через работу», – говорит Юлдуз, добавляя, что учит женщин еще и смотреть на свое ремесло как на искусство, поднимая престиж ручного труда.

Идеи, по словам Юлдуз, к ней приходят одна за другой. Она указывает на свою тетю у ткацкого станка, давая понять, что коврами начала заниматься ради нее и ее подруг, с детства владевших искусством ковроткачества. «Бабушки любят вместе проводить время», – смеется Юлдуз, добавляя, что мечтает открыть пансионат для пожилых, где они смогут общаться и работать, если захотят. Говорит о планах стать депутатом и вернуть натуральные шерстяные ковры в детские сады, давно вытесненные оттуда суррогатами: «Я считаю, что Бог всегда поможет, если у вас хорошая мечта».

+998 91 467 77 82, yulduz1967@mail.ru, ул. Куллолик, 2/1

Зайнетддин Музафаров

Семья Музафаровых – Зайнетддин-ака, живущий в Шахрисабзе, и его сын Рустам, занимающийся керамикой в шахрисабзском стиле в Ташкенте, – единственные, кто сохраняет в городе старую гончарную традицию. Еще в 80-х у Ак-Сарая располагалась махалля керамистов, от которой осталась разве что чайхана «Куллолик», от узбекского кулол – «гончар». «Старики умерли, а молодые не стали их дело продолжать», – расстраивается Зайнетддин. Керамику Шахрисабза он называет огненной, указывая на охристые, бордовые, алые ее тона. Он – представитель шестого поколения гончаров: и рисунки, и техники унаследованы им от отца, Ахата Музафарова, известного на весь Узбекистан мастера, от дедов, от прадедов.

Гончар Зайнетддин Музафаров в своем доме

Техника, в которой работают Музафаровы, предполагает выполненный кистью рисунок и обжиг в один этап на высокой температуре. Каждый предмет, выставленный в доме-музее, где есть и отдельная мастерская, и нарядный зал, в котором собраны работы членов семьи, включая 250-летние кувшины и ляганы, несет на себе и узнаваемые черты шахрисабзской школы, и отпечаток личного стиля. Жаль только, что в центре города магазина у Музафаровых нет: предлагали, но аренда оказалась слишком дорогой. «Наш любимый мотив – рыбы, – говорит мне Зайнетддин, – они означают не только достаток, но и дружбу». И птица Хумо, символизирующая счастье и свободу.

+998 97 774 48 53, ул. Ак Сарай, 7

Отели и рестораны

Kesh Palace

Одна из лучших гостиниц Кашкадарьи работает в современном здании в новой части города. В номерах все привычные европейские удобства, от чайника до сейфа. Лично я по ним – и по удобной кровати – за время путешествия по Сурхандарье очень соскучилась.

+998 95 505 55 51

Исторический центр Шахрисабза

Eshon-pir historical house hostel

Гостевой дом, расположенный в старом харизматичном доме в махалле в нескольких шагах от мечети Кок-Гумбаз, рассчитан на размещение 9 человек: здесь 3 трехместных номера, оформленных в старом национальном стиле. Хозяин, Рашид-ака, проводит также мастер-классы для гостей: сделает во дворе плов, расскажет о традициях Кашкадарьи.

+998 97 188 00 61

Koba Maqom

Нарядный ресторан в здании старого караван-сарая, которому вернули исторический облик. Считается первым местом в городе, куда ведут дорогих гостей.

+998 99 318 95 99, ул. Зингирон, 78 Д

Chorsu Milliy taomlar

Большой ресторан с национальной кухней, популярный как у местных, так и у гостей Шахрисабза.

+998 95 681 00 03

Шарифжон Раупов

В Гузар, бывший когда-то крупнейшим городом Бухарского эмирата (отсюда до Бухары – 3 часа, до Карши, столицы Кашкадарьинской области, – час), мы поехали с провожатым: найти дом потомственного ювелира Шарифжона Раупова, чей прадед работал на эмира Бухары, оказалось очень непросто. По дороге Азиз, мой кашкадарьинский гид, негодовал: почему у Шарифа до сих пор нет своего места в Шахрисабзе, ведь сюда, по разбитым дорогам, доберется только самый упорный путешественник.

Шариф – представитель шестого поколения династии ювелиров Рауповых, продолжает создавать украшения в старой технике. Инструменты остались ему от дедов, работавших на бухарскую знать, например на отца последнего бухарского эмира, Сеида Абдулахад-хана. В подсвеченных витринах в гостиной, застеленной цветастыми коврами, – копии украшений, сделанных прадедом Шарифа, хранящихся сейчас, по его словам, в Эрмитаже. Все то, что было приготовлено для эмиров, конфисковали после революции. «Но формы-то остались, – говорит Шариф. – Так что я все восстановил». Дома у него – музей, по украшениям можно изучать ювелирные школы Узбекистана. Хорезмская – чуть тяжеловесная, орнаментальная, бухарская и самаркандская отличаются легкостью и плавностью, в Ташкенте и Фергане использовали много камней, в основном кораллы и бирюзу. Даже перламутр на этих украшениях встречается! Легко представить груженные индийскими сокровищами караваны, из которых для семей правителей выбиралось все самое лучшее. Шариф даже восстановил на основании архивных документов и собственных исследований легендарный нефритовый перстень-печать Тимура и надеется, что он займет свое место в музее, уже не домашнем, а государственном.

В сундуках у Шарифа – коллекция одежды бухарской знати рубежа XIX и XX веков, семейное достояние. Ловкими движениями он закручивает чалму: отрез шелка для драпировки достигает семи метров. И позирует в двух ярких халатах (их никогда не носили по одному) на фоне коллекции старинных часов, которую собирает всю жизнь. Украшения, которые делает Шариф, можно купить в Самарканде и Бухаре, но лучше всего приехать к нему в гости: многое из того, что можно увидеть здесь, в Гузаре, и в лучших музеях не найдешь. И уж точно ни один музейщик не даст тебе ощутить своими пальцами текучесть старинного шелка.

+998 91 262 51 34

Йулчи тандыр

По дороге из Шахрисабза в Гузар, не доезжая до последнего десяти километров, с левой стороны дороги вы увидите небольшую тандырную. Йулчи по-узбекски значит придорожный. Традиционную баранину здесь готовят практически так же, как в Сурхандарье: и барашков используют гиссарских, и добавляют к мясу арчу. Но у местного тандырщика