С 1930-х гг. и по сей день евреи, палестинцы и арабы используют (добросовестно и нет) Холокост в своих спорах о том, чьи права осуществляются, а чьи нарушаются в ходе борьбы за Палестину/Израиль. В такой перестрелке аргументами не было недостатка в сомнительных параллелях, сравнениях и уроках, вынесенных из этого беспрецедентного в истории человечества события[199]. В своих рассуждениях я постараюсь избегать злоупотреблений и необоснованных апроприаций — и при этом как можно точнее описывать, как сами стороны могли порой оказываться виновными именно в этом[200].

В главе 5 уже отмечалось, как события в Европе начали сказываться на арабской и еврейской общинах Палестины, особенно из-за резкого всплеска еврейской иммиграции после 1933 г., когда к власти в Германии пришел Гитлер. Некоторые связанные с этим аспекты до сих пор вызывают споры. И евреи, и палестинские арабы — каждые по своим собственным резонам — поднимают неудобный вопрос: почему другие страны, прежде всего США и малонаселенные британские доминионы, не проявили большей щедрости в увеличении квот и ослаблении визовых ограничений и так неохотно принимали еврейских беженцев. Сравнение еврейской иммиграции в США и в Палестину с 1933 по 1946 г. приводится в таблице 6.1.

Еще один вопрос, который до сих пор обсуждают историки и наблюдатели: следует ли винить лидеров сионистского движения в том, что в период нацистского правления они не поставили фундаментальный гуманитарный вопрос о спасении жизней выше политических преимуществ использования бедственного положения еврейских беженцев в качестве аргумента для подкрепления сионистских притязаний на Палестину и требований еврейского ишува в ней? Все это действительно серьезные противоречия, достойные внимательного этического и историографического изучения, но они выходят за рамки настоящего исследования[201].

Таблица 6.1. Еврейская иммиграция в США и Палестину, 1933–1946 гг.

Источник: по материалам From Haven to Conquest: Readings in Zionism and the Palestine Problem until 1948 (ed. Walid Khalidi). Beirut, 1971; 2nd printing, Washington, DC, 1987, Appendix VI, 855; Great Britain, Supplement to Survey of Palestine, Notes Compiled for the Information of the United Nations Special Committee on Palestine, June 1947. HMSO: 1947, rep. 1991 by the Institute for Palestine Studies, Washington, DC, 17; American Jewish Yearbook, vol. 48 (1946–1947), 610, http://www.ajcarchives.org/AJC_DATA/Files/1946_13_Statistics.pdf (дата обращения 19 ноября 2018 г.).

а — с января по июнь.

Далее мы проследим, как кризис европейского еврейства отражался на ситуации в Палестине в период, когда обострялось националистическое соперничество между двумя общинами. Непосредственное влияние подъема нацизма в Европе на обстановку в Палестине достаточно очевидно. К растущей незащищенности еврейских общин в различных европейских государствах добавлялось и глубокое разочарование из-за того, что очень немногие страны оказались готовы вмешаться в ситуацию, чтобы защитить уязвимое меньшинство или пустить к себе беженцев. Со всей очевидностью это показали жалкие итоги Эвианской конференции, созванной в июле 1938 г. с целью мобилизовать ресурсы для приема евреев, стремящихся уехать из Европы. В результате все больше и больше еврейских лидеров по всему миру стали смотреть на Палестину как на главный, если не единственный, спасительный для себя берег[202].

Неудивительно, что резкий рост численности еврейского населения усилил опасения палестинских арабов быть сметенными массой еврейских переселенцев. Эти опасения, как мы отмечали в главе 5, стали одной из причин восстания 1936 г. Кроме того, арабские националисты находили нацистские и фашистские движения и идеологические установки все более привлекательными; наряду с мировым еврейством и сионистским движением в Палестине они начали воспринимать как своих основных врагов Британскую и Французскую колониальные империи. Действительно, спустя всего несколько лет муфтий Иерусалима в изгнании Хадж Амин аль-Хусейни, лидер национального движения палестинских арабов, будет искать союза с Третьим рейхом[203]. Такое сплочение антиеврейских сил, в свою очередь, вызывало бурную реакцию среди евреев Палестины, усиливая их ощущение уязвимости и общей судьбы; как писал еврейский поэт Хаим Нахман Бялик, «весь свет — наша плаха»{2}[204].

В месяцы и годы, последовавшие за опубликованием в мае 1939 г. нового программного документа Макдональда, представители и сторонники сионизма с удвоенной силой убеждали западных политиков и дипломатов в необходимости отмены введенных Белой книгой ограничений на еврейскую иммиграцию, чтобы Палестина могла в большей мере стать убежищем для тех, кто стремился спастись от ужасов нацистской Европы. В мае 1942 г. в нью-йоркском отеле «Билтмор» состоялась чрезвычайная сионистская конференция, на которой были приняты резолюции, призывавшие к немедленной массовой иммиграции в Эрец-Исраэль, а также к созданию после войны еврейского «содружества» (т. е. государства) в неразделенной Палестине[205]. Не ограничиваясь очередным выражением несогласия с позицией Белой книги 1939 г., в этих резолюциях сионисты впервые в открытую потребовали государственности — не просто «национального дома» и не только в части разделенной Палестины. В умах и сердцах делегатов, собравшихся на той чрезвычайной конференции, господствовал Холокост. Лидер американских сионистов раввин Абба Гиллель Сильвер заявлял тогда:

Мы не сможем спасти евреев Европы, если у нас не будет свободной иммиграции в Палестину. У нас не будет свободной иммиграции в Палестину, если не будут признаны наши политические права на нее. Наши политические права не будут признаны, если не будет признана наша историческая связь с этой страной и не будет подтверждено наше право на восстановление там своего национального дома. Если отсутствует хотя бы одно из звеньев, рвется вся цепь[206].

Логика этого воззвания дает красноречивый пример седьмого из рассматриваемых в этой книге основных противоречий: какую связь, если таковая имеется, следует установить между уничтожением европейского еврейства в ходе Холокоста и вопросом о том, кто должен править Палестиной/Израилем? В противоположность изложенной выше позиции сионистов арабы стремятся максимально отделить борьбу за Палестину от европейского еврейского вопроса. Уже в конце 1937 — начале 1938 г. Джордж Антониус на последних страницах своей книги «Арабское пробуждение» со всей ясностью описывал, как трагедия европейского еврейства повлияет на борьбу за Палестину:

Избавления евреев нужно искать где угодно, но не в Палестине, поскольку страна эта слишком мала, чтобы выдержать еще больший прирост населения, и она уже взяла на себя более чем справедливую долю. Великобритания, которая возглавила эту благотворительную деятельность за счет арабов, должна обратиться к огромным возможностям своей империи и на практике осуществить то милосердие, которое она проповедует…

Обращение, которому подверглись евреи в Германии и других европейских странах, было, по словам Антониуса, «позором для его зачинщиков и для современной цивилизации». Тем не менее он