содержания военнопленных делились на несколько частей, в частности пленные в распоряжении НКО находились до момента передачи их в лагеря НКВД, то НКО соответственно позже, установило свои нормы содержания в сборных пунктах. Нормы питание были поскромней[48]. Интересно, что мясо в норме не положено вообще, а норма рыбы 100 гр. в сутки. Но это частично возмещалось 500 граммами хлеба (вспомним нормы хлеба в блокадном Ленинграде) и картофелем и овощами – 500 грамм в сутки. Что интересно, такое снижение норм для военнопленных наблюдается и в немецкой, и в финской армии. В первой это связано с большим количеством советских военнопленных, которых надо было кормить, не снижая продовольственного обеспечения немецкого народа (карточки для населения немцы ввели гораздо позже), а во второй это связано с большим «вымыванием» трудоспособного населения из сельскохозяйственного производства в воюющую армию. Для сравнения в Приложении 4 можно увидеть нормы довольствия для заключённых системы ГУЛАГ НКВД, примерно в это же время. Но и для объективности, в Приложении 5 дана для сравнения таблица с нормами питания советских военнопленных в немецких лагерях.
Конечно, можно допустить, что по разным причинам эти нормы питание не соблюдались, и качество приготовление пищи было не на высоте, но даже если до пленных доводили хотя бы половину из того, что им положено, то голодного мора не наблюдалось.
К сожалению, автору не удалось найти воспоминаний бывших немецких военнопленных на начальный период войны, также и каких-либо документов о голодных смертях в лагерях. А учитывая относительно небольшое количество немецких военнопленных на тот период, есть сомнения, что такие случаи были.
Но необходимо так же и в дальнейшем учитывать при подсчете количества военнопленных, что были случаи расстрелов военнопленных, также не велся учет умерших военнопленных от ран, холода, голода при конвоировании их на сборные и распределительные пункты[49].
К августу 1941 года НКВД выпустил Инструкцию[50] о порядке содержания военнопленных. Интерес вызывает пункт, где указывается, что на военнопленных, привлекаемых к работам, «распространяется постановление об охране труда и рабочем времени, применяемые в данной местности к гражданам СССР, работающим в той же отрасли труда». Здесь же оставляется право пленного пользоваться личными деньгами (не более 50 руб. в месяц) и наличие денежного счета. Довольно много пунктов посвящено переписке пленного с семьей. Понятно, что в войну это было невозможным, но такую возможность Советское государство, хоть и теоритически, но предоставляло.
Самым строгим наказанием в лагере, было назначение 10 суток строго ареста. Сюда включалось одиночная камера, горячая пища через день, хлеб, вода, отсутствие постельных принадлежностей. Целый раздел посвящен порядку подачи жалоб военнопленных. Чтобы история с жалобами не повторялась, как это было с польскими пленными, которые жаловались на имя Сталина, в инструкции указано, что «начальнику лагеря – на неправильные действия работников лагеря» и «в Управление НКВД СССР по делам военнопленных и интернированных – на неправильные действия администрации лагеря»[51]. На этом адресаты заканчивались.
Как уже отмечалось, из-за положения на фронтах пленных было немного. На август 1941 их набрали 2385, на октябрь – 6681 человек. Поэтому на лагерях и сотрудниках НКВД резонно решили сэкономить, оставив только три лагеря (Грязовецкий, Суздальский и Старобельский)[52], рассчитанных на 8–9 тысяч человек, но и они пустовали[53]
До конца 1941 года труд немецких военнопленных в народном хозяйстве страны не использовался[54]. Хотя, находясь в плену в первые полгода войны, умерло 222 пленных (Приложение 3).
К 1 января 1942 года в СССР пленных насобирали чуть более 9000 человек[55]. Сначала 1942 года по 11 ноября 1942 года принципиально их количество не увеличилось. Это понятно, при всех наших попытках контратаковать противника, усилия были тщетны. Получалось наоборот, наши войска оказывались сами в котлах (Мясной Бор, Харьков, Керчь). Почти за год удалось отловить 10635 человек и всего с начала войны пленить 19782 человека[56]. Напомним, что на 1 ноября 1942 года в немецком плену находилось 1253849 пленных красноармейцев (без учета находившихся в сборных и пересыльных лагерях)[57].
Учитывая количество военнопленных и резонно придя к выводу, что нахождение их в лагере не приносит никакой пользы, НКВД решил пленных пристроить к делу: 13 января выходит Циркуляр № 5, предписывающий всех трудоспособных военнопленных использовать на работах в промышленности[58]. Распределить решили персонально каждого: 3156 человек из Спасо-Заводского лагеря и 1821 человека из Елабужского лагеря задействовать в системе Карагандауголь на погрузку угля. 1339 человек из Марийского лагеря использовать на лесоразработках. А 650 человек из Актюбинского лагеря направить на никелевые рудники. И так далее, до последнего человека, включая находящихся в пути в лагеря.
Даровой рабочей силой заинтересовался и Наркомат электростанций, запросив себе 2000 человек на торфоразработки в Свердловскую область. Пришлось разворачивать дополнительно два лагеря[59]. И пошло-поехало. В августе по запросу отправляют 1500 человек на строительство дороги Горький-Казань[60]. К ноябрю организовывают лагеря для использования труда военнопленных в наркоматах лесной, угольной, строительных материалах промышленностей, строительстве Челябинскметаллургстроя[61]. 2 января 1943 года срочно понадобилось 8000 человек для добычи угля в Подмосковном угольном бассейне[62]
Но практика разворачивания лагерей в НКВД показала, что одно дело строить лагеря для своих граждан, другое дело строить лагеря для военнопленных. За содержание своих осужденных и спрос не велик. Другое дело иностранные военнопленные. Использование труда военнопленных в первый год войны нельзя признать удовлетворительным. В созданных на скорую руку производственных лагерях отсутствовали элементарные условия для жизни, имели место бытовая неустроенность, перебои с продуктами, интенсивный тяжелый труд в течение 12 часов в день, приводящие к росту числа заболеваний и смертности. Так в Унежском лагере УВПИ НКВД СССР (Горьковская область) за три месяца его существования из 2500 человек более 600 человек умерли, свыше 1500 тяжело заболели дистрофией. Лагерь пришлось закрыть[63].
Спустя полгода опыта использования военнопленных на работах, удивляясь их массовой смертности, В НКВД решили подкорректировать организацию деления военнопленных на здоровых и нездоровых и использование их труда, выпустив Директиву № 28/7309 от 17 июля 1942 года «О подразделении военнопленных на группы…»[64]. Предлагалось разделить всех военнопленных на четыре группы по состоянию здоровья, соответственно каждой группе назначить определенный вид работ, где к первой группе относили всех здоровых без ограничений, второй – имеющих болезни и недостатки, снижающие «физическую полноценность организма», к третьей – имеющие серьезные заболевания и недостатки, но годные к ограниченному труду, и четвертая группа – калеки и тяжело больные люди[65]. При этом четвертой группе
