Хотя джерримендеринг практиковался на протяжении всей американской истории, конкретные методы его воплощения в жизнь кардинально изменились. Раньше при нарезке округов выбирали между несколькими возможными вариантами, основываясь на прогнозах, какой из них даст наибольшее преимущество той или иной партии. Сегодня же политтехнологи с помощью компьютеров генерируют тысячи вариантов нарезки карт округов и выбирают ту, что обеспечивает наилучшие шансы на успех. Сложные компьютерные алгоритмы и детальные данные об избирателях позволяют проводить партийный джерримендеринг с хирургической точностью. И ничто не остается на волю случая.

Яркий пример — Северная Каролина. Этот штат относится к «пурпурным»: Обама выиграл здесь в 2008 году, Ромни — в 2012-м, а Трамп — в 2016 и 2020 годах. Причем все победы были одержаны с минимальным перевесом. Например, в 2020 году Трамп опередил там Байдена всего на 1,34 % [5]. После того как республиканцы получили контроль над законодательным собранием Северной Каролины в 2010 году, они пересмотрели границы избирательных округов, чтобы обеспечить себе в нем долгосрочное доминирование. Затем они занялись перекраиванием 13 округов по выборам в конгресс. Один из двух республиканцев, возглавлявших комитет по этим вопросам, заявил: «Я считаю, что избрать республиканца [в конгресс] будет лучше, чем демократа. Поэтому я перекроил эту карту округов так, чтобы способствовать тому, что, на мой взгляд, лучше для страны» [6]. Он пояснил, что стремился нарезать округа так, чтобы с максимальной вероятностью в 10 из них победили бы республиканцы и только в 3 — демократы, поскольку, как пояснил он сам, не верил в возможность сделать так, чтобы республиканцы победили бы в 11, а демократы — в 2 округах. Однако он четко дал понять, что если бы расчеты указывали на реальность такого расклада, то он со своими единомышленниками поступил бы именно так. Цель была ясна и недвусмысленна: создать как можно больше округов, в которых победа республиканцев была бы гарантирована в максимально возможной степени.

Республиканцы сгенерировали компьютером 3 тысячи различных вариантов нарезок округов и выбрали из них тот, который давал им наилучшие шансы контролировать в палате представителей 10 из 13 мест от штата. План сработал идеально. На выборах 2016 года в Северной Каролине республиканские кандидаты получили 53 % голосов, а демократические — 47 %, но республиканцы заняли 10 из 13 мест в конгрессе [7]. На промежуточных выборах 2018 года за кандидатов от обеих партий было отдано в этом штате по 50 % голосов, но республиканцы вновь одержали победу в 10 округах.

Эта ситуация характерна не только для Северной Каролины. В Пенсильвании на нескольких выборах подряд демократы получали от 45 до 51 % голосов всех избирателей штата, но лишь 5 из 18 мест в палате представителей [8]. В Огайо демократические кандидаты на четырех выборах подряд получали от 39 до 47 % голосов, но никогда не более 4 из 16 мест в конгрессе [9]. Джерримендеринг существовал всегда, но никогда ранее не достигал такой «точности попадания в цель» и эффективности, как в последние годы.

Партийный джерримендеринг подрывает демократические принципы палаты представителей — единственного института, формирование которого, как изначально было предусмотрено в Конституции, происходит путем прямого народного голосования. Президент избирается через коллегию выборщиков; судьи Верховного суда и федеральные судьи назначаются президентом; сенаторы до 1913 года выбирались законодательными собраниями штатов. Даже сегодня, предоставляя каждому штату по два сенатора независимо от численности населения и сохраняя филибастер (как объяснялось в главе 3), сенат остается глубоко антидемократичным институтом. Палата представителей задумывалась иной — избираемой максимально демократически. Однако джерримендеринг во многом сводит этот принцип на нет. Причем он применяется не только к выборам в конгресс, это распространенная практика на выборах в законодательные собрания штатов, городские советы и другие выборные органы, кандидаты в которые выдвигаются от избирательных округов, что подрывает демократию на всех уровнях власти.

С развитием компьютерных технологий партийный джерримендеринг превратился в растущую угрозу основам демократии. Как отметила судья Елена Каган: «Джерримендеринг будет только усугубляться (или, в зависимости от точки зрения, совершенствоваться) по мере развития технологий — с появлением возможности более детализированной обработки данных и улучшением методов их анализа» [10]. К сожалению, в 2019 году Верховный суд закрыл возможность оспаривания джерримендеринга в федеральных судах. В результате агрессивный джерримендеринг стал нормой на большей части территории США.

Как происходит джерримендеринг на практике

Джерримендеринг преследует простую цель: правящая политическая партия стремится нарезать избирательные округа так, чтобы создать как можно больше округов, в которых вероятные избиратели этой партии будут составлять большинство. Существует почти бесконечное множество способов распределить всех избирателей по округам.

Для достижения партийного джерримендеринга используются две основные методики: «упаковка» (packing) и «разбиение» (cracking). Суть «упаковки» состоит в том, что контролирующая законодательный орган партия пытается сгруппировать избирателей, настроенных в пользу другой партии, так, чтобы они все оказались сосредоточены в как можно меньшем числе округов — даже ценой того, что там они окажутся в подавляющем большинстве. Это позволяет стоящей у власти партии надеяться на получение во всех других округах большинства голосов. В отличие от этого, метод «разбиения» имеет место, когда правящая партия распределяет избирателей, настроенных проголосовать за другую партию, по многим округам, чтобы «распылить» их голоса таким образом, чтобы они составляли большинство в как можно меньшем числе таких округов. Оба этих приема направлены на «разбавление» электоральной силы оппозиции и снижение ее шансов на общую победу.

Те политтехнологи, которые непосредственно занимаются джерримендерингом, используют обе стратегии одновременно, чтобы обеспечить своей партии контроль над максимальным числом округов. Представьте себе штат с тремя избирательными округами, где две трети избирателей — республиканцы, а одна треть — демократы. Если республиканцы контролируют законодательный орган этого штата, то они попытаются нарезать три округа так, чтобы в каждом было бы две трети республиканских избирателей, что приведет к контролю над всеми округами. А вот если демократы получат контроль над законодательным органом этого штата (хотя это и маловероятно), они могут попытаться «упаковать» всех прореспубликански настроенных избирателей в один округ, чтобы контролировать два других. В любом из этих случаев представители от этого штата в соответствующем законодательном органе не будут отражать политические предпочтения избирателей. В первом случае демократы вообще не получат представительства, а во втором республиканцы будут недопредставлены по