Затем я легонько встряхнул Хонса. Он не пошевелился. Я удвоил усилия.

- Ну, что? - слабо простонал Хонс, приподымаясь на локте.

Я взял его под мышки и поставил на ноги. Он стоял против меня, покачиваясь, с опухшим, бледным лицом.

- Ты... - начал я, но вдруг свирепая, сумасшедшая ярость исказила его черты: я был свидетелем.

С находчивостью, свойственной многим в подобных же положениях, я мягко улыбнулся и положил руку на его плечо.

- Тебе приснилось, - кротко сказал я. - Галлюцинация. Вспомни преподобных отцов.

- Что приснилось? - подозрительно спросил он.

- Не знаю, что-то, должно быть, страшное.

Он с сомнением осматривал меня. Я сделал невинное лицо. Хонс осмотрелся. Порядок в комнате, видимо, поразил его. Еще мгновение, еще ласковая гримаса с моей стороны, и он уверовал в мое неведение.

- Что же такое страшное могло мне присниться? - с наивной доверчивостью, свойственной многим сумасшедшим, сказал он. - С тех пор, как я живу здесь, сны мои светлы и приятны.

Он громко и стыдливо захохотал, в полной уверенности, что обманул меня. Тогда я вздохнул свободно.

ПРИМЕЧАНИЯ

Имение Хонса. Впервые - журнал "Весь мир", 1910, № 8. Под заглавием "Море блаженства" - журнал "Вершины", 1915, № 31-32.

Ю.Киркин