И главная проблема совсем не в исторических отношениях между малороссами и великороссами, как старательно подсказывают нам англосаксы, а в отсутствии политической воли. В 2014 году мы посчитали, что нельзя вернуть Януковичу президентское кресло, поскольку тогда украинцы станут нас ненавидеть. Хочется спросить: и что, помогло? Они не стали нас ненавидеть?

Борьба за умы

Давно пора понять: ненавидят не за реальные поступки, а за их интерпретацию, т. е. за ту информацию о событиях, которая сеется в умах. Эта информация может быть близкой к правде, а может быть абсолютно далёкой, но в любом случае она изменяет сознание людей, заставляя их встать на ту или иную сторону.

По сути дела именно за это — за право создавать и тиражировать информацию — и идёт борьба. Потому что тот, кто побеждает в умах, побеждает и в борьбе за ресурсы, в том числе и за самые ценные ресурсы — человеческие.

Вот тут-то и вскрывается слабость нашей нынешней власти, полагающей, будто всё дело в конкурентоспособной экономике. Вспомним, например, уважаемого Сергея Викторовича Лаврова с его знаменитой фразой: «Мы что, должны были тоже платить политологам (на Украине), чтобы они какие-то сайты вели?»

Самое нелепое — это думать, что если мы будем надёжными партнёрами, предлагающими выгодные проекты, то все прочие что-то там осознают и будут с нами мирно сотрудничать.

«Призрак „чистой“, „реалистической“ политики невероятен и нелеп, — писал Гилберт Кит Честертон. — Попробуйте представить себе, что солдат говорит: „Нога оторвалась? Ну и чёрт с ней! Зато у нас будут все преимущества обладания незамерзающими портами в Финском заливе“».

Американцы знают это и ведут себя соответственно — готовят цветные революции, производят перевороты, завоёвывают информационное пространство, вербуют новых сторонников и воспитывают ненависть. Каждой сильной стране, каждому сильному народу они стараются найти противовес. Китаю — Тайвань и уйгуров, Индии — Пакистан, арабскому миру — Израиль, России — Украину. Да, у англосаксов масса проблем — они агрессивны, невежественны, любят пожить за чужой счёт и легко предают. Но при этом они живут в реальном мире. В мире идей.

Сейчас они подрядили против нас малороссов. Они не думали: «Ах, какой ужас, на Украине и в России живёт один и тот же народ! Ах, социологические опросы показывают, что все эти люди против развала единого государства! Ах, половина населения возненавидит США, если американцы туда войдут!» Они не думали, они действовали: намечали трещины, вбивали клинья, разваливали, ссорили, поджигали… Накопив несколько процентов «свидомых», они произвели мятеж, получили доступ к тотальному господству в СМИ и сделали из пяти процентов больше пятидесяти.

Стоит ли в этой ситуации повторять мантру о том, что «украинцы сами должны понять свою выгоду»? Наверное, нет. Если напёрсточники втягивают в игру женщину на рынке, нет смысла стоять рядом и бубнить: «Она должна сама захотеть, должна сама понять, что ей невыгодно с ними сотрудничать». Да ничего она не должна! Если ей не помочь, она не захочет и не поймёт. А даже если поймёт, будет поздно. И если в ближайшее время у нас не появится внятной идеологии, способной завоёвывать умы, и политической воли стоять за неё, американцы, действуя всё в той же вальяжной манере, насадят какой-то вариант бандеровщины не только в Прибалтике и на Украине, но и во всех остальных постсоветских республиках, включая нынешние страны ОДКБ.

Дело не в том, что нельзя бороться за власть в каких-то странах, потому что тебя там якобы ненавидят. Дело в том, что нужно бороться за власть в этих странах, чтобы тебя не стали там ненавидеть. Все остальные варианты — хуже[2].

Россия против США: принуждение к мышлению

В своей программной речи Джозеф Байден, рассуждая о «российской агрессии», которая, по его словам, «не останется без ответа», заявил следующее: «Америка противостоит хулиганам. Мы выступаем за свободу. Такова наша суть». Другими словами, президент США предложил миру увидеть в недавних событиях схему «хулиган (тоталитарная путинская Россия) против „свободной демократической Украины“ и её защитников». Американский романист чилийского происхождения Гонсало Лира, ведущий репортажи из Киева, прокомментировал это так: «Байден и его сторонники выбрали лёгкий путь — демонизировать русских. Как в комиксах издательства „Марвел“. Есть чёрное и белое, парни хорошие и плохие, плохих нужно убивать. Всё это очень наивно».

Попробуем раскрыть позицию американского писателя и порассуждаем о том, в чём именно заключается наивность Байдена.

Человек, как известно, мыслит схемами. Реальность слишком сложна, чтобы удержать в сознании все воспринимаемые нами элементы, поэтому волей-неволей мы вынуждены упрощать. Упрощать, чтобы понимать. Иногда мы упрощаем картину мира до двух элементов. Так поступил и Джо Байден: хулиганы против свободного мира. Интересно, что именно мышление антитезами является характерной чертой тех, кто ведёт против нас информационную войну. Из лагеря атлантистов мы постоянно слышим о победителях в холодной войне и побеждённых, о правильной стороне истории и неправильной, о демократии и тоталитаризме. Этот ряд противопоставлений можно продолжить: развитые страны — отсталые страны, прогресс — регресс, свет — тьма, цивилизация — варварство. Антитезами оперируют и наши либералы: интеллигенция — тупая масса, успешные — лузеры, голос правды — сурковская пропаганда, демократическая оппозиция — кровавый режим, элита — быдлонарод, воины света — путинские рабы…

Представители бинарного мышления выглядят уверенно, даже глыбоподобно. Этих людей цементирует убеждённость в своём незыблемом праве форматировать мир, словно бы рассекая его на правильное и неправильное, прогрессивное и отсталое, идущее правильным курсом и заплутавшее. Однако мышление, утверждающее выбор только из двух возможностей, ошибочно в принципе. Действия любого существа, как и сам рост всего живого, не имеют в своей основе вилку из двух вариантов. Это только пылесосы, чайники и утюги работают в режиме «вкл»/«выкл». Даже тьма и свет в нашем мире имеют множество оттенков, постепенно переходящих друг в друга. Как писал Игорь Северянин:

Как часто красота уродна

И есть в уродстве красота.

Я помню слова