Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 150
сражаться, японские вооруженные силы должны были получить приказ о прекращении огня из Императорского Генерального штаба. По непонятным причинам такой приказ был отдан только 17-го числа. Эта задержка дала советскому верховному командованию повод продолжать боевые действия с целью выполнения основных задач Дальневосточной кампании и физически захватить все территории, обещанные Сталину союзниками в Ялте.
15 августа Генштаб Японии выпустил Континентальную директиву № 1381, в которой всем экспедиционным армиям предписывалось «до получения дополнительных приказов продолжать выполнять поставленные задачи, но прекратить наступательные операции». Поскольку никакие части Квантунской армии не участвовали в проведении наступательных операций, эта директива привела только к продолжению боевых действий. 16 августа японский Генштаб выпустил Континентальную директиву № 1382, в которой всем вооруженным силам было приказано «немедленно прекратить боевые действия, однако продолжать самооборону в случае нападения со стороны противника до тех пор, пока не будет заключено соглашение о прекращении огня». Этот приказ тоже был лишен смысла, потому что большинство частей Квантунской армии подвергалось обстрелу со стороны советских войск. Только 18 августа Генштабом была выпущена Континентальная директива № 1385, в которой говорилось об «остановке всех операций и прекращении всех боевых действий».
Руководство Квантунской армии, в том числе ее главнокомандующий генерал Отодзо Ямада и начальник штаба генерал-полковник Хикосабуро Хата, прослушали обращение императора к нации 15 августа в своей штаб-квартире в Чанчуне и стали ждать приказа из Генштаба в Токио. Директивы 1381 и 1382 были слишком туманны и не давали ответа на вопрос, нужно ли продолжать сопротивление советским войскам. Поэтому в штабе Квантунской армии было проведено совещание по поводу того, какие меры предпринять в сложившейся ситуации. Ямада и Хата сознавали безнадежность положения и заявили о том, что подчинятся решению императора. После этого совещания штаб Квантунской армии в 22:00 16 августа опубликовал приказ № 106, предписывающий всем частям Квантунской армии прекратить огонь и сдаться ближайшему советскому командиру[470].
Штаб Квантунской армии получил императорский рескрипт офицерам, солдатам и морякам 17 августа, а Континентальную директиву № 1385, предписывающую всем японским экспедиционным армиям сложить оружие, 18 августа. В этой директиве содержалось важное уточнение, суть которого состояла в том, что офицеры и солдаты, сдавшиеся противнику, не будут считаться военнопленными. Поскольку согласно прежней военной доктрине капитуляция была позором и японскому солдату предписывалось не сдаваться в плен, а совершать самоубийство, это уточнение дало возможность японским экспедиционным силам сложить оружие и капитулировать. Кроме того, для контроля за выполнением своего рескрипта Хирохито отправил в расположение армии своих родственников. Так, для того чтобы убедить солдат Квантунской армии сложить оружие и сдаться советским войскам, в штаб-квартиру армии в Чанчуне прибыл принц Такэда [Tomita 2020: 219].
36. 9 августа 1945 года советские войска переходят через маньчжурскую границу в рамках операции «Августовский шторм». РГАКФД
Не все боевые части выполнили приказ о прекращении огня, и кое-где в Маньчжурии японцы продолжили сопротивление. Так, например, капитан Оки, командовавший гарнизоном крепости Хутоу, обезглавил японского военнопленного, посланного русскими для переговоров о капитуляции, и отказался сдаваться. 18 августа к защитникам крепости обратился полковник И. Бавин, призвав их прекратить сопротивление и гарантировав безопасное возвращение в Японию всем тем солдатам, кто добровольно сложит оружие и сдастся советским войскам. Этот приказ был проигнорирован, и японцы начали самоубийственный штурм города Хутоу, уже занятого русскими. Артиллерийским огнем крепость была фактически стерта в пыль, а подземные бункеры превратились в залитые кровью гробницы, заваленные телами убитых и раненых солдат. И тем не менее войска гарнизона, верные своей довоенной присяге, сражались до последнего солдата [Tomita 2020:119]. Разрозненные боевые действия против советских войск велись и в некоторых других местах. Все эти случаи сопротивления обеспечивали СССР прекрасным предлогом для продолжения войны.
К 15 августа советские силы достигли самого сердца Маньчжурской равнины, однако крупнейшие города региона – Харбин, Чанчунь, Гирин и Мукден – все еще были вне пределов их досягаемости. Еще важнее было то, что русским требовалось добраться до Дайрена и Порт-Артура, двух самых желанных целей всей Маньчжурской кампании, обещанных Сталину в Ялте, до того, как американцы высадят там свой десант. Также им нужно было захватить северную часть Кореи, для того чтобы отсечь Квантунской армии путь отхода в Японию через Корейский полуостров.
Советские войска продолжали наступать с трех направлений: с северо-запада и запада силами Забайкальского фронта, с востока силами Первого Дальневосточного фронта и с севера силами Второго Дальневосточного фронта. К 17 августа части Первого Дальневосточного фронта выдвинулись в направлении Харбина, Гирина и Мукдена (см. карту 2)[471]. Эти три дня с 15 по 17 августа должны были сыграть ключевую роль во всей Маньчжурской операции: именно тогда советские войска должны были занять важные стратегические позиции, чтобы получить возможность захватить эти города. У Василевского была очень веская причина не прекращать 15 августа наступательные действия.
37. Маршал Василевский (слева), главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке, руководивший операцией «Августовский шторм». РГАКФД
Ранним утром 17-го числа Ямада отправил телеграмму в штаб Первого Дальневосточного фронта, предлагая заключить перемирие. Василевский отверг это предложение на том основании, что в нем «ни слова не сказано о капитуляции японских вооруженных сил в Маньчжурии». Вместо этого он потребовал, чтобы к полудню 20 августа японцы прекратили боевые действия на всем фронте, сложили оружие и сдались в плен. Тем же утром Хата обратился в советское консульство в Харбине с предложением о прекращении огня. Хата попросил о немедленной встрече с Василевским для обсуждения условий перемирия и капитуляции, но заявил, что готов ждать ответа только до 19-го числа. Это значило, что если соглашение о перемирии не будет достигнуто к 19 августа, то Квантунская армия продолжит свое самоубийственное сопротивление. Кроме того, Хата сообщил, что 16 августа американская авиация разбомбила несколько объектов в Корее. Японцы опасались, что американцы высадят в Корее воздушный десант. Хата заявил, что Япония предпочла бы передать Корею Советскому Союзу, а не США. Кроме того, он подчеркнул, что если Красная армия хочет продолжить наступление вглубь Китая, то Квантунская армия не будет этому препятствовать[472]. Даже на этом этапе войны Квантунская армия пыталась заключить с Советским Союзом сделку для установления перемирия.
38. Переговоры о прекращении огня в Жариково. Генерал Отодзо Ямада, главнокомандующий Квантунской армией (сидит в центре), принимает условия прекращения огня. Командный пункт Первого Дальневосточного фронта, Жариково. РГАКФД
Советская сторона ответила на это предложение японцев только через два дня. Наконец 19 августа
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 150
