Вместо этого я заканчиваю тем, что, спотыкаясь, спускаюсь по гравийной дорожке и оказываюсь под массивными красными воротами, от которых у меня мурашки бегут по коже. Здесь темно и тихо, и я понятия не имею, где находятся нападавшие на меня. Остановившись, я на мгновение перевожу дыхание и оглядываюсь по сторонам, пытаясь сориентироваться.

Именно тогда я снова слышу шаги, преследующие меня, и я знаю, что должна продолжать бежать. Я оставляю за собой мокрый след, который приведёт этих психов прямо ко мне.

Поэтому я продолжаю бежать по тропинке к тому, что выглядит как какое-то здание. Это ничтожный шанс, но там ведь может кто-то быть, верно?

Я направляюсь в ту сторону только для того, чтобы резко остановиться, мои ноги уходят из-под меня, когда гравий разлетается дугой.

Мои глаза отказываются верить в то, что находится прямо передо мной.

На вершине какого-то святилища лежит мальчик, одетый в юкату, из его груди торчит нож. Одна его рука откинута в сторону, пальцы слегка скрючены, кровь капает во влажную лужу рядом с ним.

Его глаза открыты, он смотрит на крышу старого здания, и он совершенно определённо, на сто процентов, без сомнения… мёртв.

Убит.

Позади меня раздаются шаги по гравию, и чья-то рука крепко сжимает моё плечо.

Я так чертовски облажалась.

Продолжение следует…