— Ну и считай, Кира! Зою тебе не было жалко?

Кира молчит, смотря на Машу с раздражением. Видимо, что-то она хотела сохранить в тайне от Жени. Или поделиться секретом позже.

— Зою — нашу соседку, которая жила здесь до тебя, Тень выкинул из общаги в разгар семестра. Мы втроём много времени проводили вместе, пока она не влюбилась в него. — Кира отводит взгляд, смотря в окно.

— И как все, влюбленные в негодяев, она оказалась жертвой. — Маша хлопает ладонями, изображая крушение. — Так что нашу комнату он точно прекрасно знает, вот и придирается.

— А что… Что она такого сделала?

Женя сомневается, что можно выкинуть из общаги из-за простой влюблённости. Потому она ждёт ответ, надеясь, получить объяснение всему произошедшему. Но Кира смотрит на Машу явно дольше, чем нужно. Женя переводит взгляд с Маши на Киру, кожей ощущая напряженность, повисшую в комнате. Слишком уж знакомая атмосфера. Такая часто бывала в её семье, особенно по-вечерам, когда они собирались вместе за ужином.

Наконец Кира потирает виски, словно собираясь с мыслями, и продолжает:

— Её застали голой в комнате Тени. Его там не было, да и не было причин думать, что он к этому причастен. По крайней мере, «начальство» так говорило. Их никогда не заставали наедине, никаких слухов о них не было и Зоя тоже его ни в чём не обвиняла. Она пришла сама к нему, но кто-то её слил. Тень не мог знать о её визите, его не было в тот день в общежитии.

— Как удобно! — Маша наконец отпускает Женю и, встав с кровати, разминает плечи. Но затем эмоционально всплескивает руками и восклицает: — Свалили всё на неё, чтоб по-тихому всё замять. Я вот не верю, что Тень ни в чём не виноват!

Кира не спорит с Машей, лишь пожимает плечами и, отвернувшись, подхватывает с постели какой-то журнал. Маша возвращается на свою кровать. Поняв, что разговор окончен, Женя больше не задаёт вопросов. Может, попробует позже поговорить с Кирой наедине. Эта ситуация с Тенью её задевает — она хочет понять, что правда, а что ложь. И отразится ли то, что случилось с Зоей на ней? Вдруг Маша права, и Тень теперь отыгрывается на всех, кто проживает в этой комнате?

Вопросов много, а ответов нет. Женя не знает, что и думать, потому поступает так, как привыкла. Берёт телефон и выходит в коридор, чтобы позвонить бабушке. Разговоры с ней всегда успокаивают и придают сил.

На кухню идти не хочется — там наверняка много народу, а ей нужно хотя бы немного побыть в одиночестве. Окно в конце коридора кажется хорошим вариантом, лишь бы только бабушка взяла трубку.

Ожидая ответа, Женя поглаживает телефон.

— Алло? — бабушка кажется удивленной её звонку. — Ты, надеюсь, не собралась домой?

Женя расплывается в улыбке, а на душе мгновенно становится легче. Так всегда бывает, когда бабушка рядом — пусть только по телефону.

— Нет, не собираюсь.

— Вот это хорошо! А то мать твоя уже сказала: ты не выдержишь и приедешь обратно. Ишь какая гордячка, думает, что ты совсем ребёнок! Жень, ты даже не думай, стой на своём! — Бабушка ещё ворчит что-то невразумительное, но затем успокаивается и уже спокойнее добавляет: — Конечно, если тебе самой нравится… — Последняя фраза звучит как вопрос.

— Необычно. — В это слово Женя вкладывает все впечатления, накопившиеся за два дня. — Домой я не собираюсь, бабушка.

— Вот и умница! Не надо сдаваться только потому, что это не нравится твоим. Подожди, и они привыкнут.

— Надеюсь, что ты права. — Женя скучает по родным. — Расскажи, как ты?

— Ой, да как я? Как обычно! Огород, вязание, самогон.

Женя морщится и прикрывает телефон. Бабушка по привычке говорит очень громко и Женя боится, что если кто-то будет проходить мимо, то даже сможет услышать их разговор.

— Давай аккуратно, ты обещала, что прекратишь.

Жене не нравится, что бабушка не просто гонит самогон, а продаёт его. Конечно, серьёзной ответственности ей не грозило, но Женя боялась, что неприятности могут случиться — от пожара до стычки с пьяным покупателем. Но бабушка каждый раз находит отговорки, вот и на этот раз она ворчливо произносит:

— Твой дедушка с небес смотрит и гордится, что я его дело продолжаю, а не убрала аппарат на чердак или в подвал. Может, тебе тоже послать бутылочку?

— Не надо, к такому тут не готовы, — издаёт нервный смешок Женя.

Ей даже кажется, что на языке оседает горький вкус, а в груди разливается жжение. Хватило одного раза, чтобы понять, что такое самогон.

— Меня там Зинка зовёт, Жень. Я пойду. А ты только не кисни, всё приложится.

Телефон Женя не опускает, глядя в окно. Присутствие бабушки сейчас было бы как никогда кстати.

— Эй ты, из триста седьмой!

Обернувшись, Женя видит Тень — от неё всего в паре шагов, стоит, привалившись плечом к стене.

После истории про Зою она не смотрит на него как-то иначе — всегда нужно выслушать обе стороны. У монеты всегда две стороны. Хотя сейчас ей кажется, что у Тени только одна — язвительной задницы.

— Вы что-то хотели сказать? Или перекличка?

Женя старается говорить спокойно, даже с насмешкой. Но стоит ей поравняться с ним, как он перехватывает её под локоть.

— Евгения, вы ничего не хотите мне сказать?

Странно, что щёки не краснеют — Женя догадывается, о чём он спрашивает. О камне.

— Нет.

Его пальцы сжимаются чуть сильнее, он притягивает её к себе. На нём белая выглаженная футболка, заправленная в тёмные брюки с ремнем. Его опрятность и уверенность обезоруживает.

— Что ж, тогда у меня нет к тебе больше вопросов. — Тень касается её плечом и спокойно идёт по коридору, бросая через плечо: — Я бы на твоём месте всё же согласился на посылку от бабушки.

Его смех отскакивает от стен, Жене так и хочется сказать ему пару ласковых.

В комнате она наконец раскладывает оставшиеся вещи по полкам, слушая музыку в наушниках. Усевшись на кровать, выдыхает, на часах уже больше одиннадцати. И тут Женя понимает свою ошибку.

— Душ уже закрыт? — спрашивает Женя у Киры, боясь услышать ответ.

Кира смотрит на настенные часы.

— Должен быть, но можешь ещё поймать Марину Михайловну в