Одеяло, вторая подушка Влада и простыня лежали на полу возле кровати безобразной кучей. Я не могла дышать его запахом. Для меня запах любимого мужчины резко стал чужим, приторным и тошнотворным. Будь у меня такая возможность, сожгла бы прямо сейчас все его вещи… Но вместо этого я раскрыла дверцы большого шкафа и села на пол напротив, кусая губы и соображая, с каких полок начну скидывать его вещи в мусорные мешки. Но идея провалилась. Выходить из спальни я не стала, боясь столкнуться с ним, а значит, Влад сам будет собирать свои вещи.

Когда рассвет стал окрашивать спальню, за дверью послышались шаги. Влад ходил по квартире и явно собирался уйти пораньше, что только радовало. Спустя час я вышла из своего укрытия и выдохнула с облегчением. Муж ушёл. Только аромат парфюма витал в прихожей. В зеркале в ванной меня встретила постаревшая лет на десять женщина с чёрными кругами под глазами и воспалённым взглядом. Ещё бы… Я позволила себе ночью порыдать и поскулить в подушку, иначе можно было свихнуться. К тому времени, когда встал сын, я уже привела себя в более-менее божеский вид, наложив тонну тоналки и впервые использовав более яркий макияж. А после даже успела приготовить Косте завтрак, всячески показывая, что у меня всё хорошо. Но это же не так!

За пять минут обычного общения с сыном мне тысячу раз хотелось крикнуть ему про предателя-отца, но я каждый раз кусала изнутри щёку, притормаживая порыв. Нет, не стану гонцом плохих вестей. Если Владу не нужна семья, пусть тогда сам и рассказывает правду Косте.

– Мам, можно я немного погуляю с пацанами после школы?

Я уже обувалась, снова уносясь мыслями к вчерашнему разговору с Владом, когда Костя окликнул меня из кухни, пережёвывая свой бутерброд.

– Да, конечно. Только недолго.

– Угу.

– И это… Сынок, я задержусь. Встречусь с тётей Оксаной. Делай уроки и жди меня.

– А папа снова задержится?

Я замерла у открытой двери, с силой сжимая ручку. Не поворачиваясь, пожала плечами.

– Я не знаю. Правда. Всё, убежала.

– Пока, мам.

***

Пока общественный транспорт опаздывал, я набрала сестру. Оксанка стала мне единственной лучшей подругой по жизни, и сегодня она была мне нужна больше кислорода.

– Верунь, привет.

– Привет. Ничего, что я с самого утра названиваю?

– Тебе можно в любое время. Что-то случилось?

Вываливать на Оксану свою беду прям с ходу не хотела, но как же меня раздирало не молчать. А если скажу сейчас, моя шумоголовая сестра не даст ни себе, ни мне покоя.

– Давай встретимся после работы? Ты… ты мне очень нужна…

– Вер, не вопрос! Давай в шесть в нашей кафешке.

– Идёт.

Впервые за много лет мой рабочий день казался пыткой. Улыбалась клиентам и коллегам, делала вид, что у меня абсолютно всё нормально, лишь бы не задавали глупых и совершенно ненужных вопросов из разряда: «У тебя всё хорошо? Что-то случилось?». Коллеги – это не те люди, перед которыми стоит открывать душу. Да и в большинстве своём всем плевать. Такие спросят чисто из вежливости, а потом станут обсуждать за спиной или, в лучшем случае, жалеть.

Заветные пять часов вечера ждала как второго пришествия Христа! Муж… Влад не позвонил и не написал, словно вчера сразу оборвал со мной всякую связь. Хоть и редко в последнее время, но он баловал меня своим вниманием среди рабочего дня. Надо отвыкать и переименовать его с «любимого» в просто «Влад». Что и делаю в обеденный перерыв, нервно сглатывая обиду. Четырнадцать лет отношений… Почему мужчины могут так легко перечеркнуть то, что строили так долго с той, которую выбрали в спутницы и которую так легко предали, перекочевав в постель к другой?

И как после таких откровенных признаний того, ради которого готова была на многое, не потерять своё достоинство? Свихнуться можно! Полгода врать, притворяться и жить так, словно ничего в жизни не происходит. Талант надо иметь! А я ничего не замечала. И если что-то и не давало покоя, то быстренько списывала на его работу. Слепая идиотка!

Вот с таким настроем быстрым шагом шла к кафе, в котором меня ждала сестра.

– Верунчик, как жопкой чувствовала, заказала по салатику и бокалу красного сухого, – Оксанка отметила с одного взгляда мой убитый вид. – Я так понимаю, это не Игорь, – я кивнула, двумя большими глотками выпивая почти всё содержимое своего бокала. – Влад.

– Да.

– Гульнул.

– Ха! Бери выше. У него впервые такая яркая и настоящая любовь! – на последнем слове мой голос всё же дрогнул.

– Антонов в край охренел? – Оксанка никогда не следила за словами, и ей было всегда плевать, где и что говорить. Вот и сейчас она готова вылить океан нецензурной брани на моего пока ещё законного мужа. А пускай! – У него что, бляха-муха, кризис среднего возраста? На молодух попёрло?

– Если бы… Как я поняла,там далеко не молодая мадам.

– Так, Верунь. Давай с самого начала и в мельчайших подробностях.

Если я думала, что, выложив вчерашнюю трагедию своей семьи, выплакавшись единственному человеку на всём белом свете, который меня поймёт и утешит, мне станет легче, то я ошиблась. Меня снова накрыло болючей волной. Болело всё: душа, тело и даже то, что не могло, – волосы, ресницы и брови. Оксанка пересела ко мне, гладила по волосам, пока я снова рыдала, слезами безобразно портя её голубой свитерок.

Острое чувство жалости к себе вытесняет стыд, что реву белугой в общественном месте. Видимо, выпитое вино ещё больше оголило и без того болезненное восприятие ситуации. Эмоционально я выжата, а слёзы, как из открытого на всю мощь крана, льются потоком, не могу остановить. Мысленно обещаю себе, что это в последний раз, и уже тихо икаю между всхлипываниями.

– Ну всё… всё, дорогая. Успокаивайся. Давай теперь думать, как этому козлу жизнь попортить, – Оксанка немного отодвигается и даёт салфетку.

Под её чутким руководством вытираю влажной салфеткой размазню под глазами. Десять минут нытья закончились красным носом, такими же глазами и полным отсутствием макияжа. Хотя плевать.

– Если ты пошутила, то неудачно…

– А разве я похожа сейчас на клоуна? Я реально хочу расправы, – сестра скрестила руки на груди, грозно сведя брови. – Вот на него бы совсем не подумала… Хотя от мужиков можно ожидать чего угодно. Сама прошла два брака и что? Прости, не обо мне сейчас.

У Оксанки тоже личная жизнь была не сахар. Два брака, два развода. И ведь по началу