Закончив уборку, я собрал бумажки и открыл верхний ящик, чтобы убрать их туда. Выбросить их у меня рука не поднялась.

Но закрыть ящик я не смог.

Я взял один из листочков и уставился на него. Читать эти записки было сродни тому, что вторгаться в чужую личную жизнь, но в то же время мне казалось, что я здесь оказался неслучайно, и, возможно, так же неслучайно на меня высыпались эти записки. Судьба тянула меня к этому месту весь день, так, может быть, в этом был неясный мне пока смысл? Обуреваемый сомнениями, я медленно развернул первую бумажку и прочитал то, что было там написано.

Люблю тебя за то, что в ответ на мою шутливую жалобу, что ты вытягиваешь из-под меня простыню ночью, сегодня на кровати было застелено две простыни – для каждого из нас.

Я улыбнулся. Такая забота была очень характерна для мамы. Видимо, я взял банку с записками отца. От этой мысли я почувствовал себя чуть свободнее – или мне уже было просто наплевать на то, что вторгаюсь в его частную жизнь и его мысли. Я достал из ящика еще одну записку.

Благодарю за целый час, проведенный с Аннабеллой на пляже, хотя на самом деле тебе хотелось просто посидеть на пляже и почитать книгу.

Это было очень мило. Хотя и не заставило меня меньше злиться на него за то, что он сделал.

Спасибо за то, что благодаря твоей заботе мне удалось не обгореть на пляже.

Я взял следующую бумажку.

Спасибо за долгий путь, проделанный до Хэмптона, просто чтобы купить книгу, которую я хочу прочитать с того самого дня, как она вышла.

Меня начали раздражать все эти напоминания о том, как заботливо и нежно моя мать относилась к моему отцу. Как, черт возьми, он мог бросить ее, учитывая, какой милой и доброй она была? Однако, сжав зубы, я продолжал читать.

Благодарю за то, что ты прощаешь меня, хотя я и не заслуживаю прощения.

Я замер. Так она все знала? Я ведь просто предположил, что она понятия не имела о его измене, поскольку они оставались вместе. Я знал, что пары не всегда расходятся, несмотря на измену, но отношения уже не могут быть прежними. За родителями я никогда не замечал, чтобы они переживали трудные времена. Внешне у моих родителей был идеальный брак. Я вытащил еще один листок… Их оставалось около дюжины.

Люблю тебя за то, что ты смотришь вместе со мной передачу «Давай поженимся» только потому, что мне она нравится, ведь я знаю, ты ее терпеть не можешь.

Я нахмурился. Что-то тут было не так. Отец ненавидел это шоу, но всегда сидел с моей матерью, пока она смотрела его, а это происходило каждую неделю. Я поспешно перечитал все предыдущие записки. Я ведь только предполагал, что их написал отец, но чем пристальнее я вглядывался в почерк и вспоминал те мелкие случаи, о которых в них говорилось, тем больше понимал, что разбил банку матери.

Но за что, черт возьми, он должен был ее простить?

Я продолжал читать, чувствуя себя все более и более встревоженным, чем когда-либо. Но в остальных записках не было ничего, что могло бы пролить свет на то, что происходило между ними, пока я не развернул самую последнюю из них.

Хотя судьба распорядилась так, что мы появились в жизни друг друга, иногда нам приходится прикладывать немалые усилия, чтобы оставаться вместе. И каждый день ты напоминаешь мне, что за это стоит бороться.

* * *

Я так и не смог уснуть в ту ночь. Кровь в венах, казалось, пульсировала так быстро, что я даже не мог прилечь. Я расхаживал взад-вперед по гостиной. Все оказалось еще хреновее, чем я думал. Я знал, что отец изменял моей матери, но, возможно, и мать изменила отцу, или, может быть, она сделала что-то еще, что причинило ему боль. Может быть, она узнала о его романе и все равно решила с ним остаться. А может быть, у нее тоже был роман на стороне. Я никогда об этом не узнаю, да я уже и не хотел ничего знать.

Хуже всего было то, что я теперь сравнивал их жизнь со своей и не знал, как мне жить дальше, что делать. До того, как уехать в Чикаго, я был полностью уверен в наших отношениях с Валентиной. Это она не была в них уверена. Однако, когда я вернулся, она явно хотела попробовать продолжить наши отношения и после лета – именно то, чего хотел я сам. Только вот я понял это слишком поздно. И именно я оказался тем идиотом, который оттолкнул ее. Более того, это я подтолкнул ее к свиданиям с другими мужчинами. Я покачал головой, вспомнив ее фотографию с тем парнем в соцсети.

Великолепное решение, Форд. Просто отличное!

Если ты что-то любишь, отпусти, и если это не вернется, значит, никогда не было твоим.

Но ведь это полная чушь.

Если ты что-то любишь и отпустил – так тебе, идиот, и надо. Тебе следовало держаться за это руками и ногами и никогда не отпускать.

Если она приедет сюда следующим летом, это будет важным знаком.

Да уж. У меня уже есть знак – это объявление, будь оно проклято.

О продаже дома, мать твою.

Я запустил обе пятерни в волосы и резко дернул.

О чем только, черт возьми, я думал?

Когда любишь кого-то, ты не должен уходить. Ни-ког-да, черт возьми.

Черт!

Ч-ч-е-ерт!

Мне нужно увидеться с ней. Пока не стало слишком поздно. Если уже не поздно.

Глава 31

Валентина

Вы не можете заставить себя испытывать чувства так же, как не можете заставить их исчезнуть.

Сегодняшняя встреча моих бывших соучеников прошла очень весело, и я была рада, что все-таки решила сбросить с себя грусть, которая так давно меня терзала, и пойти на встречу.

Как выяснилось, Эллисон не смогла найти постоянное место преподавателя на полный рабочий день, поэтому устроилась на работу в качестве помощницы главного методиста школьного округа. По сути, она выполняла функцию «сиди и помалкивай» шесть раз по сорок две минуты в день. Она не была в восторге от этого, но учительница итальянского языка в ее районе, предположительно, выходила на пенсию в конце года, и она была готова занять ее место. Дезире заменила преподавательницу, которая ушла в трехмесячный отпуск