Чувствую себя ужасно, мне очень больно, он отверг меня. Хотя и сказал, что я нравлюсь ему больше чем следовало бы. Я стараюсь не плакать и держать лицо. Остаток дороги до моего дома мы едим молча, он держит меня за руку.

Приехав, я вырываю свою ладонь и бегу к дому. Зашла внутрь, теперь можно дать волю чувствам. Слезы текут. Поднимаюсь на второй этаж к себе в комнату, смотрю в окно. Он все ещё не уехал...

Иду в ванную набираю очень горячую воду. Хочу свариться, раствориться, исчезнуть.

Звоню Мэдисон и все ей рассказываю. Она обещает приехать ко мне.

* * *

Она приехала, мы сидим у меня в комнате.

— Ах Мэди, я такая дура. Зачем я ему призналась. На что я вообще надеялась?

— Ну он же сказал, что ты ему нравишься больше чем положено. Просто он решил играть в мистера благородство. Я думаю он рано или поздно не устоит.

— Не надо, Мэди. Все потеряно. Он никогда не ответит мне взаимностью. Мне очень стыдно, я выставила себя полной идиоткой.

Остаток вечера я плачусь ей в жилетку и мы едим вредную еду, смотрим грустные фильмы о любви. Мэди ночует у меня. Хорошо, что ещё родителей нет дома и они не видят всю эту драму.

* * *

На следующий день утро начинается с его звонка. Он спрашивает все ли у меня нормально, не нужно ли чего.

Говорю, что все прекрасно. Не скажу же, что пол ночи рыдала из за не разделенной любви к нему.

Привожу себя в порядок, мы завтракаем с Мэди и я еду в зал на автобусе. Хочу свою боль выплеснуть в спорте.

Захожу в зал и о боже Алекс тоже тут. Ну чего я хотела, он всегда ходит в зал по воскресеньям.

Не хочу попадаться ему на глаза. Но он все равно меня заметил. Кивнул мне. Иду на дорожку, включаю музыку в наушниках. Не знаю что пошло не так, но я сильно подворачиваю правую ногу. От резкой боли я падаю.

Ко мне подходят люди, пытаются оказать помощь.

Александр замечает это и тоже бежит ко мне.

— Алиса, что такое? Дай я посмотрю. Сильно больно?

— Я подвернула ногу и упала. Черт как больно. — Не сдерживая ругательства говорю я.

Он закатывает мои спортивные лосины и бережно трогает мою лодыжку.

— Давай я отвезу тебя к врачу. Сейчас подожди я переоденусь. Попроси кого- нибудь из девушек принести твои вещи из женской раздевалки.

Даю свой ключ от шкафчика девушке, которая готова мне помочь. Через минут 10 мне принесли вещи и за мной вернулся Алекс уже в повседневной одежде.

Я одеваю свою рубашку на спортивный топ, но не застегиваю её. Алекс берет мои вещи и меня на руки и несёт к машине. Ему отлично видно мою грудь, которая приоткрывается из под топа. Природа меня не обделила, у меня хорошая грудь. Плоской меня нельзя назвать.

— Алекс, тебе не тяжело нести меня?

— Нет, что ты. Я обычно тренируюсь с весом намного тяжелее тебя. Ты как пушинка.

— Тоже мне пушинка я вешу почти 55 кг.

Алекс смеётся и бережно усаживает меня в машину. — Вот меня точно не назвать пушинкой с моими 87 кг.

Алекс следит за своим телом, совсем не пьет и может дать фору молодым парням.

* * *

В больнице мне проводят осмотр, говорят что ничего серьёзного, не большое растяжение. Прописывают мазь, дают освобождения от завтрашних занятий в школе и отпускают домой. Да уже и не болит так нога, но Алекс все равно несет меня на руках. А мне так хорошо, от его близости.

Он везёт меня домой. Слава богу мы не касаемся темы моего вчерашнего признания. Но ведёт он себя странно, как будто весь на нервах.

Подъезжаем к моему дому. Он паркует машину, глушит мотор. Потом неожиданно начинает гладить меня по голове, по щеке. Другой рукой притягивает меня к себе и... Начинает целовать в губы.

Его поцелуи совсем другие, не такие как у Кевина. Мне хочется, чтобы этот поцелуй никогда не кончался. Сначала он целует меня бережно, словно слегка пробуя на вкус. Затем в ход идёт язык и поцелуй становится более страстным.

Я чувствую как его рука скользит по шее, по краю груди, которая виднеется над топом. Алекс начинает слегка покусывать мою мочку уха, целовать шею. А в это время его рука пролазиет под топ и начинает ласкать мою грудь. Большим пальцем он играет с моими сосками.

Эти ласки вызывают непроизвольный стон удовольствия. Я хочу большего, хочу чтобы он показал мне как это, когда мужчина ласкает тебя, а затем входит в разгоряченное тело.

Я вся горю, чувствую влагу и напряжение между ног. Я готова раствориться вся в нем и отдаться ему прямо здесь в машине.

Алекс тяжело дышит, он явно тоже возбужден. Он резко отстраняется от меня.

— Прости меня, Алиса. Я не должен был этого делать. Это пиздец.

Он произносит какое-то ругательство на русском языке.

Я хватаю свою сумку, выскакиваю из машины и хромаю домой. Снова текут предательские слезы. Он бежит за мной, но я успеваю закрыть дверь перед его носом.

— Алиса, подожди.

Он открывает дверь и входит в дом. — Я не сдержался, я не должен был целовать тебя. Это не правильно.

— Убирайся, я тебя ненавижу. Пошёл вон!

Я пытаюсь его вытолкнуть обратно за дверь. Но у меня не хватает на это сил. Он крепко прижимает меня к себе и гладит по спине. Я чувствую через одежду его возбужденный член. И по всей видимости он большой.

— Прости меня, малышка. Я не стою твоих слез. Мы не можем быть вместе. Как бы нам этого не хотелось. Это не правильно. Как я буду смотреть в глаза твоим родителям. Они никогда этого не поймут, ведь ты выросла на моих глазах, была мне как дочь.

— Значит ты трус, Александр Брук, ты боишься моего папочку?

Он качает головой. — Послушай, скоро у тебя начнётся новый этап: институт, новые знакомства. Ты обязательно встретишь другого. А вспоминая свои чувства ко мне, ещё будешь смеяться.

Я все таки отталкиваю его от себя и хромая ковыляю к лестнице. Говорю ему — Ты знаешь, где выход. Уходи.

В своей комнате спускаюсь на пол и долго плачу. К черту его, с его благородством. Затем собираюсь с силами и вытираю слезы. Ты ещё сам