Я выпрямила спину и прочистила горло.

— Я получила опыт жизни на вечеринках, и теперь я готова найти работу и вести себя как настоящий взрослый человек.

Он усмехается.

— Странно видеть, как ты взрослеешь, Малолетка. Кажется, что только вчера ты была здесь, вся такая голубоглазая и невинная со своим клубничным дайкири.

— Эй, я очень взрослая, спасибо тебе большое. Только вчера я сама записалась к стоматологу.

— О черт, посмотри на себя, ты уже совсем взрослая и меняешь мир, уверяя, что у тебя нет кариеса. Может быть, на следующей неделе ты перейдешь к покупке продуктов. — Он делает паузу, поднимает палец и подмигивает. — Подожди. Держу пари, ты вернулась за моими напитками. В городе не делают таких, как я, не так ли? Я испортил тебя для всех остальных барменов.

— Не хочу тешить твое самолюбие, но в городе выбор выпивки гораздо больше. — Я ухмыляюсь. — Я дам тебе несколько советов.

Паб «Down Home» не может похвастаться обширным списком напитков — пиво в бутылках и разливное, смешанные напитки, шоты и несколько сортов вина. Ничего слишком вычурного. Здесь нет специальных домашних коктейлей, но на них нет и спроса.

Он качает головой.

— Эх, не интересно. Но ты можешь продолжать пробовать то, что я тебе даю.

Иногда Малики дает мне напитки на пробу. У меня никогда не было ни одного напитка, который бы мне не понравился.

Я закатываю глаза.

— Боже, ты скучный.

— Для человека, который утверждает, что я скучный, ты, похоже, получаешь удовольствие от общения со мной.

— Мне нравится пить твои скучные напитки. — Я пожимаю плечами. — Вот и все.

— Тебе нравится моя компания, детка, — говорит он, прихлебывая напиток. — Есть две стороны бара. Майки свободен, и я гарантирую, что у него не будет проблем с обслуживанием. Он старше твоего возраста и всегда готов хорошо провести время. Черт, он, наверное, более интересен, чем я. Почему бы тебе не подойти к нему?

Я сморщила нос.

— Фу. Майки спит с любой женщиной, которая умеет считать до десяти.

Он хихикает.

— Уже одиннадцати.

— О, я рада, что он повысил свои стандарты.

Малики ставит передо мной мой любимый напиток, на его лице игривая ухмылка, и поворачивается, чтобы помочь другому клиенту.

Я ненавижу эту часть. Ту часть, когда я делю его с ними. Он возвращается, когда заканчивает обслуживать их нуждающиеся задницы.

— Ты переезжаешь обратно к родителям? — спрашивает он.

— К сожалению, да. Это то, чего я не жду с нетерпением. Я планирую найти квартиру, но все знают, что в этом городе не так много свободных квартир.

— А твой парень?

Я опускаю голову и делаю длинный глоток своего напитка.

— Он, эмм… — Я глотнула и вздохнула, прежде чем уточнить: — Все очень сложно.

Он кивает.

Девин умолял меня остаться с ним, пока он не закончит школу. Когда я не согласилась, мы договорились провести время вдали друг от друга — физически, то есть. Мы до сих пор общаемся, и он упомянул, что ищет квартиру между Блу Бич и городом, в котором он вырос. Я сказала ему, что он спятил, думая, что мы можем жить вместе. Мои родители зарубили бы меня, если бы я переехала к мужчине до брака.

Когда я снова взглянула на Малики, его внимание было приковано ко мне. Мое — к нему. Он одет в свою фирменную футболку «Down Home Pub» и бейсболку, сдвинутую назад.

Он поднимает бровь.

— Значит, Сьерра свободна?

Я пожимаю плечами.

— Вроде как, типа.

— А что я тебе говорил про «вроде как, типа» дерьмо? — спрашивает он ругательным тоном.

Вместо того чтобы сделать мне еще один напиток, содержащий алкоголь, мне дают стакан воды.

Я играю с соломинкой, протыкая кусочек льда.

— У нас перерыв.

Я не могу остановить себя от восхищения его руками, когда он скрещивает их.

Влюбленность бурлит в моей крови. Это абсурдно, как меня тянет к нему.

— Я не эксперт, но то, что пары отрываются друг от друга, не является признаком здоровых отношений, Малолетка.

— Именно. Я — малолетка. Мы молоды.

— Двадцать два — это не молодость, принцесса.

— Сколько тебе было лет, когда ты приобрел бар?

— Двадцать девять.

— Ты был готов остепениться в моем возрасте?

— Нет, черт возьми.

— Вот именно! Почему все любят раздавать советы, но никогда не принимают их сами?

— Я бы тоже не стал тебя обманывать, если бы не знал, чего хочу. Я был бы откровенен и попросил бы тебя быть откровенной в ответ.

Нас прерывает писк моего телефона с сообщением.

— Уф, это моя мама, — говорю я, читая его.

Он поглаживает щетину на лице.

— Почему это проблема? Ты любишь свою маму.

— Она устраивает для меня вечеринку по случаю возвращения домой. — Я гримасничаю. — Все жители Блу Бич не могут дождаться, чтобы увидеть меня и задать три тысячи вопросов. — Я встаю, потирая лоб, чтобы избавиться от надвигающейся головной боли. — Большинство из них спрашивают, почему я до сих пор не замужем, как и ты.

Он поднимает руки вверх.

— Эй, детка, я же не говорю тебе, чтобы ты выходила замуж за какого-нибудь парня из студенческого братства только для того, чтобы понравиться людям.

Мой телефон снова пикает, мама спрашивает, выбрала ли я, что надеть. Я поднимаю телефон, чтобы показать ему сообщение.

— Видишь! Она уже хочет знать, что я надену!

— Что ты наденешь? — спрашивает он с ухмылкой.

— Одежду. — Я щелкаю языком по нёбу. — Может быть платье без трусиков. — Я усмехаюсь, когда его глаза расширяются, а челюсть сжимается. — Ты, возможно, увидишь меня позже, когда я приду, чтобы выпить на вечеринке. — Я шевелю пальцами. — Увидимся позже, дружок.

* * *

— Клянусь богом, что лучше бы мне не видеть твою задницу на «Dateline»[4], — говорит Элли. — Я отказываюсь давать интервью, рассказывая о девушке, которой ты была до того, как стала одержима тем мужчиной за барной стойкой.

Я прижимаю руку к груди и изображаю обиду.

— О чем ты говоришь? — Я ударяюсь плечом о ее плечо. — Тебе лучше никогда не идти на «Dateline» и не рассказывать мои секреты.

— Никогда. Я говорю о том, что моя подруга была раздражающей в мой