— Неужели? — Ее голос прерывается, она отводит от меня взгляд.

— Ав, ты — весь мой мир. — Я проглатываю комок в горле, пытаясь подобрать слова.

Я чуть не потерял ее сегодня, и от этой мысли у меня сводит живот.

— Если бы я не добрался до тебя вовремя сегодня, я бы не смог продолжать жить. Ты значишь для меня все. Я бы тысячу раз пожертвовал своей жизнью, чтобы защитить твою еще один день. Я люблю тебя, Ава.

Я сжимаю ее руку, нежно, боясь причинить ей боль.

— Этот звонок причинил мне боль. Он глубоко ранил. И тогда возникает еще тысяча вопросов. Что, если что-то еще станет угрозой для меня? — Ее нижняя губа дрожит, когда она смотрит на порез на моей губе. — Что, если с тобой что-нибудь случится? Я не переживу твоей смерти, Финн.

Я целую ее ушибленные костяшки пальцев и легонько провожу большими пальцами по ее ободранному запястью. — Никто больше не будет представлять для тебя угрозы. Я убью их прежде, чем у них появится шанс. Я люблю тебя, Ава.

— Я люблю тебя, Финн. Ты и мой мир тоже. Никогда больше так со мной не поступай.

Я встаю и крепко держу ее в своих объятиях, мои руки бегают вверх и вниз по ее спине, пока она шмыгает носом, ее руки обвиваются вокруг меня, ее слезы пропитывают мою рубашку. — Я никогда больше не сделаю этого, Ав. Ты — лучшее, что когда-либо случалось со мной, и я был идиотом, когда оттолкнул тебя. Если бы я потерял тебя, я не знаю, что бы я делал.

Ава целует меня в основание шеи. — С тобой все было бы в порядке.

— Нет. Не было. Моя жизнь не была прежней с тех пор, как ты вошла в нее в той униформе, назвав меня идиотом за то, что я ввязался в драку в мой первый день в тюрьме. Воссоединение с тобой, когда я попал в тюрьму, было лучшим, что когда-либо случалось со мной.

Ее смех прерывается, когда ее пальцы сжимают мою рубашку. — Ты был идиотом.

— Так и было. Хотя я не могу сожалеть об этом. Если бы этого никогда не случилось, я бы не смог назвать тебя своей.

Она отрывает голову от моего плеча, чтобы посмотреть на меня. — Теперь мы можем пойти домой?

— Конечно. Дай мне секунду поговорить с Доусоном, а потом я посмотрю, где документы о выписке.

Я целую ее в макушку, прежде чем встать и подойти к двери, где стоит на страже мужчина, который стал моим другом.

Он отворачивается в сторону, одним глазом поглядывая в зал.

Я прочищаю горло. — Мне нужно многое тебе сказать.

Доусон качает головой. — Все это неважно. Теперь ты с нами, и ты верен Киллиану. Давай просто отвезем твою даму домой.

— Тогда мы поговорим об этом позже.

Он закатывает глаза. — Вы двое идеально подходите друг другу. Ты можешь рассказать мне остальную часть истории позже. И поверь мне, я хочу знать все подробности, но ты нужен ей прямо сейчас. Я могу подождать.

Требуется несколько минут, чтобы разыскать медсестру с документами о выписке и вернуть их Аве.

Как только они подписаны, медсестра забирает их обратно. — Я вернусь через минуту. Не уходите до тех пор.

Ава хмуро смотрит на дверь. — Наверное, она собирается принести инвалидное кресло. Меня не выкатят отсюда на колесиках, как чертового инвалида.

Доусон фыркает со своего места в дверном проеме.

Я вздыхаю, собирая стопку ее одежды в другом конце комнаты. — Ав, ты не инвалид. Просто позволь ей взять инвалидное кресло.

— Финн, если ты не поможешь мне выбраться отсюда, я сделаю это сама.

Я подхожу и помогаю Аве подняться на ноги.

Она спотыкается, ноги почти подкашиваются под ней.

Я подхватываю ее на руки, крепко прижимая к себе.

Хотя каждая царапина и синяк на моем теле кричат мне о том, чтобы я отпустил ее, я больше никогда ее не отпущу.

Глава 32

АВА

Финн несет меня от машины к дому, обнимая так крепко, как только может.

Зои плетется за ним, ее брови сведены вместе.

Я вдыхаю аромат его одеколона, пытаясь не обращать внимания на металлический привкус крови, пропитавшей его рубашку.

Все, чего я хочу, это лечь спать и попытаться забыть, что все это произошло.

Хотя я сомневаюсь, что смогу уснуть из-за того, как болит мое тело.

Из-за того, что я была связана и подвергалась насилию со стороны Деклана и Шеймуса, я не думаю, что смогу снова закрыть глаза. Даже если я это сделаю, я знаю, что ночные кошмары будут преследовать меня.

Деклан и Симус, может быть, и мертвы, но воспоминания все еще живы, чтобы мучить меня.

Я вздыхаю, когда Зои бросается вперед, открывая входную дверь для Финна. — Зои, правда, нам было бы прекрасно в отеле.

Зои прищуривает глаза. — Нет. Даже не думай. Посмотри, что они с тобой сделали. Мне не следовало покидать аэропорт до того, как ты поднимешься в воздух. Я должна была догадаться, что что-то случилось.

Я крепко зажмуриваю глаза, желая, чтобы она перестала чувствовать себя виноватой. По дороге домой я сказала ей, что это не ее вина, но она все еще мне не верит.

Я не знаю, перестанет ли она когда-нибудь корить себя за это.

Однако она ничего не могла поделать.

Если бы Деклан не забрал меня в аэропорту, он нашел бы другой способ добраться до меня.

Как бы сильно мое сердце ни болело за Финна и за то, что ему пришлось убить свою семью, чтобы защитить меня, я не могу заставить себя сожалеть об этом.

Нам будет лучше без этих монстров в нашей жизни.

Финн усаживает меня на диван.

Кристиан ведет его в другую комнату за аптечкой первой помощи.

Их голоса затихают в коридоре, оставляя нас с Зои наедине.

Диван прогибается, когда Зои устраивается рядом со мной. Ее глаза слезятся, когда она осматривает порезы и синяки. — Я не могу поверить, что это произошло.

Я закатываю глаза и откидываюсь на подушку, пытаясь устроиться поудобнее, хотя все вокруг болит. — Ну, если тебе от этого станет легче, я зарезала его отца.

Ее глаза чуть не вылезают из орбит. — Что, прости?

У меня сжимается в груди. — Я ударила его ножом. Я не думала, что смогу это сделать, но потом он потянулся