- Блядь, ты даже не будешь сопротивляться ради приличия? - хлестко дыша, шипит Илья.

Я давлю смешок.

Кровь бежит ручьями из носа, течет по щекам и падает на пол.

Раскидываю руки.

- Нет.

Илья шумно вздыхает, перекатывается и падает рядом.

Лежим.

Смотрим в потолок.

Где-то вдалеке тикают часы, а еще я чувствую запах Леры…хотя его здесь, наверно, и нет…

Прикрываю глаза.

- Как она?

- Хуево.

Сердце давит.

- Мне жаль…

Илья молчит, но недолго. Вдруг резко поворачивает голову и выпаливает.

- Какого хера с тобой вообще произошло?! Че ты наделал?!

Что мне ответить? Думаете, я не пытался разобраться? Нихрена понять не могу. Ровная жизнь перевернулась и взорвалась. Почему? Потому что меня от одного глаза будто за пупок дернуло и в прошлое пнуло.

- Я не знаю…

- Мне казалось, что у вас все хорошо.

- Все и было хорошо.

- Тогда…какого хуя, Рома?!

Проглатываю горечь и пару раз моргаю.

- Я…не знаю.

Чувствую взгляд Ильи. Я знаю его историю, она чем-то похожа на нашу…по крайней мере, главной, разбитой составляющей - изменой. Я был там, когда все произошло у него, и я был тем, кто наравне с Лерой и Славой, вытаскивали его из дерьма, поэтому сейчас мне дико стыдно.

Стал тем, кто это дерьмо и заварил…

Наверно, он хочет меня убить. Я бы хотел. Но наверно, былые заслуги заставляют Илью держать себя в руках. Насколько это возможно…

Он больше ничего не говорит. Вздыхает, садится и глухо бросает в сторону.

- Я за ее вещами. Это проблема?

- Нет.

- Супер.

Поднимается на ноги. Я все еще не смотрю на Илью, потому что не могу этого сделать. Надо прикладывать массу усилий, чтобы не сорваться в треш, который никто и никогда видеть не должен. А он наступает на пятки…

Только не это…

Слышу шаги. Илья подходит к лестнице и поднимается на пару ступенек, а я как мазохист, хрипло спрашиваю:

- У меня есть хотя бы одна возможность что-то изменить?

Замирает.

Чувствую на себе беглый взгляд, потом вздох.

- Нет.

«Нет» бьет наотмашь. Мурашки болевого шока расползаются по нутру, переплетаются вокруг позвоночника и давят.

Снова больно.

- Она подает на развод, Ром. А я…прошу тебя не приезжать. Ты сделаешь только хуже. Если ты на самом деле любишь Леру, не появляйся. Отпусти ее.

Он уходит. Я остаюсь лежать.

Сердце в груди БАМ-БАМ-БАМ! Медленно качает кровь, и каждый БАМ причиняет адскую боль. Было просто выдерживать дистанцию и убедить себя в том, что ей нужно немного остыть. У Леры сложный характер, но она меня любит. Это был мой главный шанс.

Я почти убедил себя в том, что у меня есть возможность…но она рассыпается в труху перед лицом короткого «нет».

Лера уйдет от меня окончательно. Я больше никогда не смогу назвать ее своей, прикоснуться, сказать о своих чувствах. Вы никогда больше не будете смеяться, никаких киновечеров, никаких совместных планов. Ничего. Все закончилось…

Осознание наваливается сверху, как гранитная плита. Сердце сжимается окончательно, а грудину будто бы вскрыли, запихнули туда грязные руки и елозят. Туда-сюда-обратно.

Горло давит.

Дыхание сбивается.

Я прикладываю основания ладоней к глазам и считаю до десяти. Не помогает. Кожа становится влажной.

Сейчас

Пару раз моргаю из-за настойчивого стука в дверь. Поднимаю на нее глаза - закрылся. Точно. Я заперся, чтобы меня оставили в покое, но эта опция явно не устраивает весь оставшийся мир.

Шумно выдыхаю, встаю и иду открывать. На пороге стоит мой отец.

- Блядь…

Он издает смешок и кивает.

- Замечательно. И я рад тебя видеть, мой дорогой.

Бесцеремонно оттолкнув меня, отец заходит в кабинет. Я бросаю взгляд на секретаршу, которая замерла и наблюдает за нами. Она резко опускает глаза и делает вид, что пишет. Ясно. Значит, слухи пойдут по всему офису…ой, да и похуй.

Хлопаю дверью, поворачиваюсь. Отец стоит у панорамных окон.

- Чем обязан?

- Что у тебя с лицом?

- Упал.

- О кулак Ильи?

Знает.

Значит, уже донесли. Что ж…этого стоило ожидать.

Вздыхаю и возвращаюсь к своему столу, падаю на кресло и откидываюсь на спинку.

- Зачем ты пришел?

- Когда ты собирался сказать нам с матерью, что вы с женой разводитесь?

Неприятно коробит и цепляет. Я сразу щетинюсь.

- Никогда.

Отец бросает на меня взгляд через плечо.

- Никогда? Мило. То есть, мы не заслуживаем это знать?

- Я не собирался говорить, потому что развода никакого не будет.

Повисает тишина.

- Я ее не отпущу, - нарушаю первым.

Отец поджимает губы и снова смотрит перед собой, засунув одну руку в карман брюк. Дальше его голос звучит уже тихо…

- Тебе не кажется, что ты много на себя берешь, Рома?

Оскаливаюсь.

- Нет, но мне кажется, что много на себя берешь ты.

- Прости?

- Не лезь в наши отношения.

- Рома.

- Нет, хватит! - вскакиваю.

Внутри расползается пламя ярости.

- Хватит ебать мне голову! Я все знаю. Знаю! Да, я сделал то, что простить невозможно, но я собираюсь все перевернуть, если надо, то себя переиначить, но сделать то, что невозможно! Ясно?!

- Это глупо, - тихо шепчет отец, меня шпарит сильнее.

- Глупо?! А что ты хочешь?! Чтобы я просто забыл?! Я люблю ее!

- Я был у нее пару часов назад.

Внутри все замирает. Слова разлетаются в стороны. Что?…

У отца в глазах отражается жгучая боль.

- Все плохо, Рома. Лера в ужасном состоянии, поэтому…я вынужден…вмешаться.

- Ч-что?

- Если ты ее действительно любишь, ты должен ее отпустить.

Отступаю на шаг и мотаю головой.

- Н-нет.

- Ром, послушай…

- Я сказал - нет! Я все готов сделать, чтобы исправить…

- Как ты не понимаешь, сын?! Некоторые вещи исправить невозможно!

Мы застываем оба. Он смотрит на меня с жалостью, а я на него с какой-то невыносимой потерей. А потом с яростью.

Бред.

Все это хуета.

Лера меня любит, и ей будет только хуже без меня. Если я не попытаюсь, она…нет! Я не отпущу ее.

Мотаю головой упрямо, падаю в кресло и опускаю глаза в контракты.

- Уходи, у меня много работы.

- Рома…

- Я сказал - уходи! И нет! Я не отпущу ее, отец! За свою любовь бороться надо, твои слова! Ты всегда так говорил…

- Не в том случае, когда твоя борьба вредит