— Эверли, — выдохнула она.

— Иди внутрь, Саванна. Съешь пиццу. Сегодня вечером у меня нет сил изображать терпеливую, любящую мачеху.

Она наморщила лоб, когда увидела меня.

— Ты в порядке?

— Нет, милая. Я не в порядке.

— Что-то случилось между тобой и папой?

Я вздохнула. Не было ни меня, ни папы. Ненадолго.

— Это сложно.

— Я не глупая.

— Да. — Мои плечи поникли. — Да, не глупая. Но я не собираюсь рассказывать тебе о том, что происходит между мной и твоим отцом. Не мне этим делиться, так что тебе придется спросить у него.

Отговорка? Абсолютно. Но я не была неотъемлемой частью жизни этой девушки.

— Иди. — Я кивнула подбородком в сторону двери. — Приятного ужина.

Она кивнула и направилась к двери, но остановилась и снова обернулась.

— Зачем ты это сделала? Почему назвала маму…

— Не говори. — Я подняла руку. Боже, я действительно назвала Эйприл сукой. В присутствии ее дочери. Что, черт возьми, со мной происходит? Это могло осложнить жизнь Хаксу, и часть меня желала, чтобы я могла повернуть время вспять и начать все сначала. Но другая часть меня была горда.

Хакс не сказал бы этого, но он был в ужасе от Эйприл и Джулиана. Он имел полное право опасаться их возмездия. Они всегда могли попытаться забрать Саванну.

Но у меня не было такого страха. Если Нельсон разозлится из-за моих грубых выражений, это не будет иметь значения. Я исчезну из жизни Саванны еще до того, как ей исполнится семнадцать.

— Зачем ты это сделала? — снова спросила Саванна.

Я вскинула руки, желая закричать и заплакать одновременно.

— Я не знаю. Наверное, потому, что твоя мама… сама-знаешь-кто. И я бы хотела, чтобы кто-нибудь заботился обо мне настолько, чтобы называть мою маму сама-знаешь-кем, потому что иногда она сама-знаешь-кто. Но у меня нет такого человека. Ты взрослеешь, и люди больше не кричат, не вопят и не борются за тебя. Если только тебе не повезет.

Разрыв был близок. Эмоции захлестнули меня, и если бы я не пошевелилась, то рухнула бы в лужу слез, навсегда застряв возле «Дворца пиццы». Но прежде чем я ушла, она должна была узнать.

— Он любит тебя, — прошептала я. — Твой отец так сильно любит тебя. Достаточно сильно, чтобы бороться. Ты счастливица, Саванна. Надеюсь, ты это знаешь.

Она смотрела на меня с выражением шока на лице и слезами на глазах.

Я повернулась, прежде чем она увидела, что я плачу, и направилась к своему дому — о заправке я забыла.

— Куда ты идешь? — крикнула она.

— Домой.

— Но дом в другой стороне. — Она указала на противоположную сторону улицы, в сторону дома Хакса.

Я оглянулась через плечо и грустно улыбнулась ей.

— Прощай, Саванна.

Глава 20

Хакс

Услышав звук открывающейся входной двери, я сорвался с места и бросился в гостиную.

— Эв?

— Всего лишь я. — Саванна закрыла за собой дверь.

Не то чтобы я не был рад видеть свою дочь, но этим утром я бы предпочел, чтобы в дом вошла моя жена.

— Привет, малышка.

— Привет, папа. — Она грустно улыбнулась мне.

— Хочешь позавтракать? Кофе? — Я немного погуглил, чтобы убедиться, что Саванне можно употреблять кофеин. Максимум одну чашку.

— Нет, спасибо. Я не хочу быть нервной на первом уроке.

— Что случилось? — Было еще рано, только начало восьмого, но это был учебный день, так что она, вероятно, была на пути в школу. — Ты что-то забыла?

Она покачала головой и, подойдя к дивану, плюхнулась на краешек.

— Я видела Эверли вчера вечером.

Я весь напрягся.

— Где?

— В «Дворце пиццы».

Она пошла в пиццерию? Я предположил, что она пошла к Люси и Дюку.

— Она была одна?

Саванна кивнула.

— Да. Она сидела за столиком. Мама и Джулиан хотели пойти куда-нибудь поужинать, и разрешили мне самой выбрать, потому что я получила пятерку за контрольную по алгебре. Мне не хотелось в кафе с тех пор, как…

С тех пор, как мы столкнулись с моими родителями и братом, и они притворились, что не знают ее.

— Понимаю, — сказал я, садясь рядом с ней.

— Что ты с ней сделал? — Тон Саванны заставил меня почувствовать себя чашкой с водой в моей студии после долгого дня за мольбертом: грязной и обреченной быть слитой в унитаз.

— Это сложно.

Вчерашний день был одним из самых долгих в моей жизни. С тех пор как Эверли ушла из галереи, у меня внутри все сжалось. Я пытался справиться с этим. Я пришел домой и заперся в студии до наступления темноты. Когда я наконец вошел внутрь, то ожидал застать ее здесь, но дом был пуст. Зловещий. Одинокий. Без нее я не мог заснуть, не зная, все ли с ней в порядке. Все мои сообщения и телефонные звонки оставались без ответа.

— Сложно, — повторила Саванна. — Она так и сказала.

— Сложно — это еще мягко сказано.

— Она выглядела такой грустной. А потом мама повела себя как стерва и назвала ее золотоискательницей.

— Господи. — Я стиснул зубы. Эверли и так достаточно натерпелась, особенно от меня. Она не заслуживала того, чтобы еще и Эйприл на нее набрасывалась.

Саванна фыркнула от смеха.

— Не волнуйся. Эверли тут же ответила тем же. Она назвала маму сукой.

Я поперхнулся собственной слюной, закашлялся и прочистил горло. Не только из-за того, что услышал это слово из уст моего ребенка, но и из-за того, что Эв вот так потеряла самообладание. Обычно она цепляла фальшивую улыбку и убивала добротой.

— Было довольно забавно наблюдать, как мама не находила слов. Как будто попробовала собственное лекарство. Обычно последнее слово остается за ней.

И все же я не понял, что Эв должна была сделать это с самого начала.

— А что потом?

— Эверли ушла. Я побежала за ней и спросила, почему она не идет домой. И она сказала, что это сложно.

— Да. — Я положил руку ей на колено. — Так и есть.

— Я не глупая. Я могу понять, что такое «сложно».

— Я знаю, что ты не глупая, Саванна. Я просто… не хочу обременять тебя этим.

Ее плечи опустились.

— Она могла бы сказать гораздо больше, чем просто назвать маму сукой.

— Пожалуйста, перестань говорить «сука».

— Прости. — Она рассмеялась. — Это было забавно.

Я завидовал, что Эверли удалось сказать именно то, что я хотел сказать в течение многих лет.

— Она могла поступить и хуже, — сказала Саванна. — Она могла бы сказать им и всем остальным, что Джулиан ударил меня.

У меня перехватило дыхание.