Давид улыбнулся, посмотрел на их скрещенные руки.

Луч солнца пробился сквозь щель стене и упал на алтарь. Два обручальных кольца горели в его свете, ярко и символично.

— Всё в наших руках, Давид, — сказала Алекс.

— Я подумал над твоим предложением, — поднял Давид её руки, прижался губами и снова посмотрел на Сашу. — Я согласен.

— С чем? — удивилась она.

— С тем, что наш брак будет настоящим. Может, я и не умею любить, но мы семья. И мы сделаем нашу жизнь такой, чтобы в ней всем было хорошо. Тебе, мне, детям. Я не знаю, что в тебе есть такого, Александра Квятковская, или что со мной не так, но я не хочу без тебя. И не могу, — он погладил её пальцы, не выпуская из рук. — Я пытался, но ты… Ты у меня под кожей. У меня в груди. У меня в сердце с того дня, как я увидел тебя в том грёбаном тёмном погребе. Я не знал кто ты. Не знал, как тебя зовут. Но я знал — это ты. Та, кого я так долго искал. Кого почти нашёл, но потом… потом сбился с пути.

Она улыбнулась.

— Нельзя потерять того, кто тебе предназначен. Люди, назначенные друг другу, не могут разминуться. Невозможно ошибиться, если это твоё.

— У тебя чертовски хорошая память, Алекс Квятковская, — улыбнулся Давид.

— Алекс Гросс, — улыбнулась она. — Капкан твоей души. Девушка на один раз.

— На один раз и навсегда, — ответил Давид.

— Если у тебя есть ещё какой-нибудь секрет, лучше сознайся сейчас, пока я не сказала «да», — прищурилась она.

— Вот чёрт, — скривился Давид. — Ладно, есть ещё одна тайна, которую я скрываю много лет.

Он стиснул зубы, и Алекс почти пожалела, что предложила сознаться, но мужественно кивнула:

— Я тебя слушаю.

— Я терпеть не могу шоколадный торт, — сказал Давид.

— Что?! — возмущённо взмахнула она руками. — Я что зря училась его готовить?

— Прости, — он невинно пожал плечами. — Только Гале не говори. А какой секрет есть у тебя?

Она поманила его пальцем нагнуться пониже.

— Я вышла за тебя замуж, чтобы ходить на каблуках. Ты высокий.

— Так и знал, есть какой-то подвох, раз ты так быстро согласилась. А знаешь, что, — выйдя из-за алтаря подтянул её Давид к себе. — Она умная девушка сказала мне быть гибче, не таким твердолобым, поэтому я передумал. — Он заглянул в её глаза. — Я всё же люблю тебя, Алекс Гросс. Как думаешь, если я буду говорить тебе это каждый день, поможет? Я научусь?

— Не знаю, — вывернулась из его объятий Алекс и потянула за собой. — Но не переставай практиковаться.

Один мудрый человек сказал: есть разница между «нравится» и «люблю». Если нам «нравится» — мы срываем цветок. Но если мы его любим, то поливаем каждый день.

Поливайте!

Конец