– Хорошо, спасибо, – беру бумажку с затейливым куар-кодом. Разглядываю замысловатый бланк и чуть не ляпаю вслух.

Ути-пути, какие мы важные. Подхожу к белой металлопластиковой двери с прицепленной табличкой «Главный врач» и забываю дышать.

Глава 5

– Елена Васильевна, вас тут мужчина спрашивает, – тараторит Ирочка с ресепшена. – Олег. Вы его знаете?

Сердце уходит куда-то в пятки, а внутренности скручивает тугим жгутом. Олег. Олежек мой…

– Да, конечно. Пусть проходит, – говорю спокойно. А руки уже от бессилия цепляются за край стола. И горло сковывает спазм.

Пытаюсь выровнять дыхание. Но сердце так и бьется как ненормальное. Олег. Мой Олег.

Мой самый любимый человек, предавший меня без зазрения совести, пришел, когда нужда заставила.

Как сейчас говорят? А чо такова?

В коридоре слышатся тяжелые мужские шаги. Мое бедное сердце ухает в такт вместе с ними. А перед глазами прокручивается тот самый день, разделивший мою жизнь на до и после.

Кажется, я снова двадцатилетней девчонкой бегу через поселок домой. И не знаю, что делать дальше. Вещи уже собраны. Свадебное платье висит разглаженное. Фата… К черту фату! Делать-то теперь что? Как жить без Олега?

Рядом тормозит машина. Дорогая элитная тачка со знакомыми номерами. Оторопело смотрю, как ко мне навстречу выскакивает Катерина Даниловна. А из-за руля лениво выходит Сэм. Мои друзья и спасители.

– Ты чего по улицам как шальная носишься? – смеется Катерина. А увидев мое зареванное лицо, всплескивает руками. – Мы ей тут подарок к свадьбе привезли. А она? Что случилось, Аленка? Поссорились, что ли?

– У Олега другая. Он мне изменил. Она ждет ребенка, – только и могу выдохнуть. – Я не выйду за него. Никогда! – вскрикиваю как раненая. И в тот же момент оказываюсь прижатой к мощной груди Екатерины Даниловны.

– Ну-ну, детка. Бывает и так… А твой жених что говорит?

– Говорит, не спал с ней. Она все придумала. А там живот уже на нос лезет, – реву как дурочка. – Врет он все…

– Ну, так совет им и любовь. Плюнь и разотри, – уговаривает меня. А я, заметив бегущего к нам Олега, дергаюсь, будто от разряда тока.

– Это он? – уточняет Катерина и предлагает по-свойски. – А поедем к нам. У нас все разъехались. Дома чисто и пусто. Едем, Аленка!

И я соглашаюсь. Не хочу ничего слышать. Никаких оправданий. И видеть Плехова не хочу. Никогда в своей жизни. Никогда.

Не обращая внимания на Олега, сажусь в машину, сглатывая жгучие слезы. Мерседес трогается, унося меня в новую жизнь. А сзади бежит Плехов. Кричит что-то. Будто вернуть хочет.

Шаги в коридоре стихают. В дверь кто-то небрежно стучит. И тут же вламывается в кабинет, отвлекая меня от грустных воспоминаний.

– Можно? – слышится знакомый до боли голос. И я инстинктивно сжимаю ноги. Сиди. Он по делу пришел. Ему жену прооперировать надо. Денис звонил. Объяснил. Одному важному челу помощь нужна.

Сиди. Ему врач нужен, а не женщина…

Но, видимо, у меня в заднице заложена автоматическая катапульта. Себя не помня, подскакиваю с места. Бегу к Плехову.

– Привет! – порывисто кидаюсь на шею. Целую в небритую щеку. Олег сгребает меня в охапку. Целует куда-то в висок. Вдыхаю его запах. И с ума схожу от желания. Никогда ни с кем больше такого не было. Тело не обманешь. А я еще на дурную молодость грешила.

Будто током пробивает до самого нутра. Это и отрезвляет.

Аккуратно отстраняюсь.

Кидаю дежурное «Рада видеть!».

– Чай, кофе? Что ты будешь? – спрашиваю вежливо. А у самой изжогой заходится душа. Явился, – не запылился, когда понадобилась!

Заказываю Гавриловне две чашки чая и конфетки. Мельком рассматриваю мощного мужчину, усаживающегося в дизайнерское кресло. Беру ежедневник. Сажусь напротив.

Крутая бизнес-вумен, вашу Машу.

«Мы взрослые люди. Все давно в прошлом!» – уговариваю себя. Но губы сами собой растягиваются в улыбке. И я как последняя дура пялюсь на любимого. Так и хочется разгладить рукой мелкие морщинки. Провести пальцем по высоким скулам и чуть обветренным губам. Но нельзя. Давно уже нельзя.

«Ты, кажется, этой ветрянкой переболела двадцать лет назад», – останавливает мои порывы внутренний голос.

– Постарел? Изменился? – усмехается Олег, а сам пожирает меня взглядом.

– Все такой же, – улыбаюсь я, стараясь держаться в рамках.

– А ты еще красивее стала, – вздыхает Плехов. Трет голову и роняет глухо. – Как живешь, Леночка?

– Все хорошо, – улыбаюсь светски.

– А у меня плохо. Жена сознание ночью потеряла. Еле откачали. Говорят, по твоей части еще операция требуется… Демин посоветовал.

«Вот спасибо, Денис! Вот спасибо!» – за малым не кричу в голос. А вслух замечаю кратко.

– Да, он мне уже прислал снимки УЗИ и историю болезни.

Только я, халда, не обратила внимания на фамилию, имя и отчество. И согласилась сдуру.

Глава 6

– Что скажешь? Возьмешься? – спрашивает Олег спокойно. А у самого жилка на шее трясется. Нервничает. Из-за жены переживает. Мама говорила, что живут они хорошо. Хоть и женились с диким скандалом. Олег, рассказывали, на свадьбе напился в дупель. А потом, назло всем, перевелся куда-то за Северный Полярный круг.

Назло маме, отморожу уши. Так такой порыв называется. В прямом и переносном смыслах. Хотел от Оксаны сбежать. Вот только она с ним увязалась. И новорожденного ребенка в вечный холод поперла.

– Да, конечно, возьмусь. Стандартная операция. Ничего страшного.

– Говорят, только ты умеешь, – улыбается мне Олег.

– Для меня – стандартная, – поясняю коротко. – Квалификация позволяет.

– А ты кроме медицинского что-то еще окончила? – смотрит подозрительно. Будто знает обо мне все. А этот факт упустил.

– Тебя смущают мои компетенции? – приподнимаю бровь. – Вон, можешь ознакомиться, – киваю на стены, завешенные сертификатами.

Олег неспешно поднимается с места. И пока он словно в музее, медленно движется вдоль стены, судорожно листаю ежедневник. Надо же дату для операции выкроить.

– Ух ты ж! Токио, Медицинская школа Мичиганского университета, – присвистывает Плехов. – Ты – молодчина, Ленка. Горжусь тобой! – добавляет, не скрывая восхищения. – Когда ты все успела?

Пожимаю плечами, считая вопрос риторическим.

Когда? Постоянно!

Москва, Мичиган, Сеул, Токио и Мельбурн… Я помню каждую из