в темноту. Надо же… Решил уйти и сдохнуть на краю света, и тут меня нашло! Принимаюсь бродить вдоль корпуса по короткой, выжженной солнцем траве. Девушке не больше двадцати, даже младше, и комплекция почти балеринки. Здоровое красивое тело, здоровая нормальная беременность, судя по состоянию матки вполне закрепившаяся, точно больше месяца, безжалостно выскобленная на скорую руку, и ее просто выбросили на побережье. Наемные охранники, бугаи бритоголовые, без капли сожаления, человечности. С кем же жила эта глупая молодуха? Каким надо быть извергом, чтобы так поступить с едва начинающей жить девчонкой?
Ответа я боялся. Он не нравился мне с самого начала, потому что я его знал. Как врач, не должен был я думать о нем, но как человек… Этот ответ привел меня сюда, в заброшенный деревянный дом после того, как не удалось свести счеты с жизнью. Этот ответ бьется сейчас в мозгу, не давая покоя. Судьба, жизнь, карма… Кроме нас, врачей, и тех, кого зовут палачи, убийцы и остальные нелюди, есть еще что-то, распоряжающееся жизнями людей. Хочет — подарит, живи и радуйся, хочет — отберет, и никакой врач не спасет, даже если перельет литры крови и виртуозно прижжет все сосуды. Девчонке я их не прижег. Аппарата нет. Тампонировал, как мог. Выживет ли? Надо ли, чтобы выжила?
Меня даже забавляет, что возникли вопросы. Почему их не было раньше? Работал, как умел, как чувствовал, как хотелось, а хотелось, чтобы люди оставались живыми и могли иметь детей. С какого перепуга я думаю, нужна ли жизнь девчонке? Не дано мне решать, не дано!
