Муж пару раз прошелся по комнате. И наконец, спасибо ему, выключил этот проклятый телевизор. Вы даже не представляете, как он меня раздражал.

– Может, ты и права, и я совершил роковые ошибки, которые привели к столь печальному финалу. Я у разбитого корыта, у меня отныне нет ни семьи, ни театра. Но все мои поступки были для меня жизненно необходимыми. И я всегда сильно жалел, что наши отношения не таковы, как были раньше, когда я мог тебе говорить все, как есть. Признаюсь, несколько раз я порывался поговорить с тобой абсолютно откровенно, но мне все время казалось, что ты меня не поймешь. И ничего хорошего из этого не выйдет.

– В общем, ты был прав, я бы тебя не поняла. Но к счастью все меняется. В том числе, меняюсь и я. Хотя еще совсем недавно я бы не поверила, что это возможно.

В ответ на мое заявление я получила пристальный взгляд мужа.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Твой театр не умрет, он будет профинансирован. Ночью на скорости в сто восемьдесят километров в час я приняла окончательное решение. Ты рад?

– Разумеется. – Он снова сел на диван. – Но почему ты так круто переменила решение? Не скорость же повлияла?

– Как знать. А вообще, долго объяснять. Да и не нужно. Да и какая тебе разница? Главное же – результат. Ведь, так?

Он неуверенно кивнул головой.

– Так что, радуйся. Да и вообще, у тебя сегодня воистину счастливый день. Я приняла решение не только в отношении театра, но еще и тебя лично. Живи, как хочешь, делай, что хочешь. В общем, чувствуй себя совершенно свободно. Можешь, идти жить в гостиницу, можешь остаться в родных пенатах. С точки зрения интересов сына это было бы предпочтительней. Тебе так не кажется?

– Кажется. Но если я останусь, ты уверена, что сумеешь все воспринимать адекватно?

– По крайней мере, буду стараться.

– Ну, хорошо, а что же будет в этом случае с нашими отношениями?

– С нашими отношениями? – Я вдруг почувствовала что-то вроде волнения. – Думаю, дорогой, их придется строить почти заново. Знаешь, большая ошибка многих пар заключается в том, что они полагают, что сложившая модель их отношений – это раз и навсегда. Но так бывает далеко не всегда. Мне даже кажется, что очень полезно периодически их перетряхивать, как матрас, и организовывать перезагрузку, как компьютер. Конечно, в том случае, если люди еще окончательно не потеряли друг к другу интерес.

– Мы потеряли?

Теперь я встала с дивана.

– А знаешь, мне даже в чем-то понравилась твоя личная жизнь. Я соприкоснулась в ней с подлинной твоей натурой, которую столько лет ты зачем-то прятал от меня. Хотя я не до конца в ней еще разобралась. Надеюсь, как-нибудь на досуге ты мне поможешь. – Я направилась к выходу. У самой двери остановилась. – Я горжусь тем, что мой муж такой талантливый. А все остальное… – Я махнула рукой. – Так ли это важно? Я готова начать все сначала. А как уж там получится, посмотрим. Если не начинать регулярно жизнь сначала, то ее продолжение становится все скучней. Ты молодец, понял это раньше меня. Пойду-ка я немного пройдусь, сейчас мне как никогда полезен свежий воздух.

Я вышла из дома и неторопливо зашагала по улице. Ну вот, пожалуй, и все, что я вам хотела поведать. Понимаю, вы разочарованы, не такого ждали конца этой истории, он должен быть эффектным, неожиданным, как выстрел из-за угла. А тут что-то не совсем ясное, вроде бы я приняла решение и вроде бы ничего не решила. Целиком согласна с вами. Просто я освободилась от своего прошлого, чтобы получить доступ к своему будущему. Вам это не совсем понятно. Увы, ничем больше помочь не могу, на данный момент я сказала все, что хотела. И какое-то время намерена помолчать.

Что, кстати, и делаю. Я иду по улице, смотрю на прохожих, на витрины магазинов – и молчу. Зазвонил телефон, я посмотрела и увидела, что меня вызывает Гороховский. Я снова спрятала аппарат в сумочку. Поговорим, Сережа, у меня есть, что тебе сказать. Но не сейчас. Сейчас у меня минута молчания и погружения в себя саму…