- Может выжить... - эхом повторила я, пробуя слова на вкус. - Больше всех повезло тебе. Ты жив и точно продолжишь жить. И я ненавижу тебя за то, что сейчас не ты на операционном столе, а моя мать.

Я почувствовала, как рука брата сжала мою ладонь и нервно выдохнула. Мне было сложно сдерживать себя и свои эмоции.

Секунды превращаются в минуты, минуты превращаются в часы, а часы... в вечность.

Я была еще жива, но внутри у меня все погибло.

Вот из-за двери я увидела врача и резко вскочила на ноги. Я должна была узнать что с моей матерью, как она, будет ли жить. Я надеялась, что все хорошо. Очень надеялась. И наверняка в моих глазах вся эта надежда и вера в хорошее читалась на моем лице, как в открытой книге.

По лицу врача же я поняла, что все отнюдь не так хорошо, как могло было быть. В его глазах я видела сожаление.

- Как она? - услышала я голос брата за спиной, и почувствовала, как он положил свои большие ладони на мои плечи и сжал их.

Седовласый мужчина опустил взгляд болотных глаз в пол и покачал головой. В моих глазах появились слезы.

- Мы сделали все, что могли, но повреждения оказались слишком серьезны. Ваша мама скончалась. Простите, мне очень жаль...

Он еще раз окинул нас взглядом, повернулся к нам спиной и вышел за дверь.

Я вижу, как сияет яркое солнце, Но на улице так холодно. Проклятие нашло меня, Негде спрятаться.

Теперь я не могу найти направление Я потерялся в космосе, В сердце моего безумия Я могу видеть твоё лицо...

В прошлом, с огнем в глазах У нас была целая жизнь, но теперь это ложь! Я оставил всё в прошлом, но спрашиваю: Почему никогда не умирает мой тихий крик?

В прошлом, с огнем в глазах У нас была целая жизнь, но теперь это ложь! Я оставил всё в прошлом, но спрашиваю: Почему никогда не умирает мой тихий крик?

Мой тихий крик... *  

_______________

*Песня: 6 Wings - In the Past

XIX. Новый год

А сильные люди ломаются тихо,  С улыбкой на бледном лице...  Вовек не признав для пиара шумиху,  Лакейскую жизнь при дворце...  Они не скрывают, что счастливы были,  Свободу души испытав.  И люди из глины - таких не любили  За прочный негнущийся сплав...

Я осталась одна. Просыпалась каждое утро, заставляла себя вставать и заниматься тем, чем занималась и раньше, но все это делала на автомате. Я не хотела жить, но жила.

А сильные люди, от боли шатаясь,  Других никогда не винят  За то, что для выгоды те прогибались  И совесть меняли на блат...  За то, что врагами друзья становились,  Успехов, побед не простив,  За то, что паденьями друга гордились,  При этом себя опустив.

Я потеряла ту часть себя, которая отвечала за счастье. Буду ли я опять счастливой?

А сильные люди не словом спасают,  А молча решают дела...  Хоть крест иногда непосильным бывает,  Ломаются оба крыла,  Но всё же тащить на себе продолжают  Тот крест, что не дан слабакам.  И сильных людей сам Господь поднимает  Из завистью вырытых ям...

Сейчас я опустошена. У меня внутри ничего нет. Только одна сосущая пустота.

А сильные люди не ноют, не учат,  Являясь примером уже...  Для них не беда, что над городом тучи,  Важнее, что солнце в душе...  Кто хочет - добьётся! Кто верит - тот сможет!  Прощавший - достоин любить...  Хоть сильные люди ломаются тоже,  Но в силах себя починить...

Моя жизнь превратилась в ад. Я не знала зачем живу. Я заставляла себя улыбаться каждый день, но ночью... ночью я вновь погружаюсь в себя и снова слезы ручьями текут по щекам.

Я слабая. Я безумно слабая, потому что сломалась и не могу восстановиться.

Я оградилась от всего мира, я хочу быть одна, поэтому не общаюсь ни с кем. Я сама по себе, со своими тараканами в голове наедине.

Все, что связано с похоронами, Влад взял на себя и старался так, чтобы меня это не коснулось. Он не успел еще настолько сильно привязаться к матери, как я, но один раз тоже заметила слезы в его глазах. Он тоже любил ее.

Влад предлагал мне не идти на похороны, чтобы мне не стало еще хуже, но я улыбнулась и заверила его, что справлюсь.

Сдержать обещание было сложно. На похороны мамы съехались все ее друзья и наши дальние родственники. Всего собралось человек двадцать. Я увидела родного отца Влада, он сам подошел ко мне и посоветовал крепиться. Так же сказал, что я в любое время могу обратиться к нему, если мне вдруг что-то понадобится. Алекс и Паша тоже были тут, хотя я и не хотела больше знать о них ничего. Эта семья навсегда вычеркнута из моей жизни.

Я смогла не заплакать, когда увидела мамин гроб. Я смогла не заплакать, когда ее медленно закапывали. Я держалась, а людям этого было не понять:

- А дочь-то ее и слезинки не проронила! Смотри с каким отстраненным лицом стоит! - осуждающе говорила за моей спиной какая-то женщина, но я сделала вид, что не услышала.

- Да что вы за куропатки такие! - услышала я ворчание дедушки и мысленно сказала ему спасибо. - Сложно подумать, что это бедное дитя уже все слезы выплакало за эти дни?

После того, как церемония захоронения была пройдена, все пошли на поминки... но не я. Я не видела смысла находиться в этой толпе, где все будут пить и вспоминать какой прекрасной была моя мать.

Влад довез меня до дома и уехал в кафе, которое организовал для похорон. Пусть он никого толком и не знал из приезжих, но он был сыном своей матери и обязан был проводить ее как подобает. Он хороший сын, не то, что я. Я уверена, что меня там все осуждали и перемыли мне все косточки. Но какая разница, если на самом деле они понятия не имеют, что творится у меня в душе?

Этим днем я позволила себе напиться в одиночестве. Я напилась настолько сильно, что на следующий день Влад мне рассказал как поднимал меня с коврика на пороге и нес в мою постель, а после лег рядом со