Вновь помог Матвеев.

Наорал, предупредил, что подчищает за мной последний раз, ещё и забрал мою машину.

Помня, как сильно "наследил" там с девкой - без лишних возмущений отдал тачку Глебу.

Бросив пустой взгляд на бездыханное тело шлюхи, которую даже не захотел трахать закурил.

- Убери окурок в карман, дурак! Ещё не хватало, чтобы местные опера твои бычки возле трупа нашли, - зло прошипел Матвеев, совершая какие-то манипуляции с телом проститутки, орудуя над ней тряпкой и мутным раствором.

Я отошёл метров на десять и бросил окурок за пышным кустом какого-то растения. Пусть найдут. Я даже хочу, чтобы нашли.

Сам для себя решил, что продолжаться так дальше не может. Теперь либо Лия станет моей, либо я свихнусь окончательно.

***

Матвеев разъезжал на моем внедорожнике, даже не подозревая, что у меня есть возможность пользоваться этим автомобилем так же, как и раньше.

Снова сел за руль своей малышки в конце сентября, когда в доме полным ходом шла громкая вечеринка, которую устроила сестра.

На кой эта девочка решила отдать мне на растерзание мышонка - не пойму. Зачем втолкнула её, такую испуганную и беззащитную, в мою комнату и заперла дверь?

Выходит, все вокруг уже знали о моей болезни по имени "Лия Уварова"...

Увидев тонкую трясущуюся фигурку Лии в пышной фатиновой юбке, я даже не сразу поверил, что она настоящая.

Я знал, что мышонок веселится в моем доме. Знал и ничего не делал. Боялся её обидеть и испытывал что-то сродни болезненной жалости к этой невинной девочке.

"За что я достался ей? За какие грехи? - рассуждал про себя, в то время как в голову лезла противоположная мысль: - А может она не такая уж и невинная?.."

Хотел трахнуть её. Хотел убедиться, что она ни чем не отличается от других. Готов был воплотить в жизнь все свои фантазии, но... Меня остановили медово - карие глаза, наполненные непролитыми слезами. Я вспомнил ту малышку, окруженную со всех сторон странными растениями. Вспомнил, как она открыла мне свой секрет.

Не могу... С ней - не могу.

Сбежал. Закрылся в ванной и, тяжело дыша, облокотился на раковину из редкого зелёного камня.

"Дьявол... - шипел я, сдерживаясь из последних сил, - Не дай мне сорваться на ней."

Внутренний зверь требовал вернуться в спальню и растерзать девочку; впиться губами, зубами в её нежную кожу; сжать; оставить следы; присвоить.

Член болезненно упёрся в узкие брюки. По мощному телу прошла сладкая судорога.

Нельзя!

Неловко качнулся в сторону двери, зацепив полочку с полотенцами.

Дальше - тьма.

Очнулся я на полу в окружении разбросаных вещей, каких-то тюбиков, таблеток и кривых кусков разбитого зеркала.

Кое-как поднялся, опираясь на руку. Острый осколок в один миг распорол кожу ладони.

Выругался, вытирая кровь о бедро и двинулся в сторону спальни.

Глупая улыбка исказило лицо, когда я осознал, что девочка сбежала.

Адреналин закипел в крови.

Я умылся, переоделся и неторопливо вышел во двор дома.

"Она в ловушке, " - думал я, прочесывая охраняемую территорию.

Внезапно взгляд привлёк серый Range Rover, припаркованный у главного входа в особняк.

Появление Глеба напрягло сильнее, чем факт, что я на пороге нового преступления.

Нахмурился ещё больше, так и не обнаружив в ближайших окрестностях сбежавшую девочку.

"Бл*дь... Тут негде прятаться!" - крикнул в сердцах, уперев руки в пояс брюк.

Глубоко вздохнул и медленно выдохнул, пытаясь нормализовать сбившееся дыхание, замечая какое-то копошение у высоких ворот дома.

Мой маленький невинный мышонок оказывается та ещё хитрюга! Договорилась с отцовскими псами. Ещё чуть-чуть и даст деру.

Не спеша приближаюсь к пункту охраны, спрашиваю у начальника о своей пропаже. Тот отвечает предсказуемо: "Не видел. Не знаю."

Пусть будет так.

Широким шагом иду к своей машине. Матвеев пробудет здесь ещё час, а то и два. Успею.

Сажусь на место водителя и сложив руки на руле, терпеливо наблюдаю, как сверкая пятками, за воротами скрывается та, которую я берег; та, жалея шкурку которой, я допустил столько ошибок - Лия Уварова - мой триггер, мой незакрытый гештальт, моя главная добыча.

"Давай, девочка, разозли меня сильнее..." - зло шептал в тишине салона, сверкая звериным оскалом.

***

Нетерпеливо еложу на водительском сидении, предвкушая потрясающий трах с девочкой, о которой мечтал не одну ночь.

Не уйдёшь теперь, мышонок! Некуда бежать. Побродишь по окрестностям без телефона, без верхней одежды, а дальше - возьму тебя продрогшую, расстроенную, беспомощную. Никуда не денешься! Станешь моей.

Срабатывает сигналка и автоматические ворота медленно раздвигаются, как и границы моей фантазии, в которой я уже залюбил Уварову.

Бью по газам, резко выруливая со двора на поселковую дорогу, чтобы тут же затормозить.

Вместо дерганной фигурки Лии, лихорадочно пытающейся угадать верное направление до города, я замечаю какого-то здоровяка, медитирующего на ночное небо.

Мужик делает долгую затяжку, глядя куда-то вверх, молчит, выдыхая серое облако сигаретного дыма.

Опускаю окно ниже, морщась от запаха крепкого табака, которым балуется дядька.

- Здоров, друг, - обращаюсь к незнакомцу.

Пульнув окурок под колеса моего внедорожника, мужик проходится оценивающим взглядом сначала по мне, потом по автомобилю, затем ухмыляется, равнодушно задирая левую бровь.

- Девушку не видел? - продолжаю я миролюбиво, не обращая внимания на суровое лицо незнакомца, так и не проронившего ни слова. - Говорю, девушку видел или нет? - повторяю нетерпеливо. - С длинной косой, худенькая такая, невысокая. - Высунув руку из окна, стараюсь прикинуть примерный рост Уваровой.

- Уехала на такси, - безразлично выдает вдруг незнакомец, продолжая пялиться на меня, будто портрет писать собрался.

- Куда?

- По Лесной, - кивает здоровяк вглубь частного сектора.

Хмурюсь.

- В объезд что-ли? - уточняю, не врубаясь, как девчонка без телефона и денег поймала такси в закрытом посёлке, да ещё и зачем-то поехала в самый конец домов.

- Угу, - мычит мужик, доставая из кармана кожанки телефон. Зависает над входящим сообщением. Молчит.

Понятно. Разговор закончен. Информации больше не будет.

Поднимаю стекло и немедля стартую туда, куда мне любезно указал здоровяк.

Через десять минут петляний по узкой ночной дороге, я остановился перед развилкой, разделающей элитный посёлок от поворота на дачный кооператив из десяти небольших участков, которые на днях должна была