София ничего не говорит.

Её глаза начинают блестеть от подступающих слёз. А потом она тянется ко мне сама. Прижимается губами к губам, давая таким образом своё согласие.

Перехватываю инициативу. Целую её жарко и откровенно. Так, как мне хочется. До тех пор, пока не слышу возбуждённые стоны. Бывшая жена дрожит подо мной и выгибает спину, пока я зацеловываю её губы и нежную шейку.

- Я очень люблю тебя, София, - хрипло шепчу я.

- Лев…

Мой сотовый разрывается громкой трелью звонка. Я не собирался спать тут и не отключил звук. Нужно скорее выключить, пока шум не разбудил Пашу.

Пожалуйста, пусть он поспит ещё немного. У нас с его мамой очень срочное дело.

Нащупываю сотовый в кармане и вытаскиваю его из брюк. Хмурюсь, взглянув на экран.

Это доктор, приставленный мной следить за Яной. Сейчас раннее утро, судя по первым лучам солнца за окном. Просто так он не стал бы звонить.

- Слушаю, - я откатываюсь в сторону и принимаю входящий вызов.

- Доброе утро, Лев Андреевич, - торопливо говорит мужчина. – Извините, что звоню в такую рань, но у нас проблемы. У Яны начались роды, и есть сложности. Скорее всего, придётся везти на кесарево. Я уже вызвал бригаду из того госпиталя, что мы с вами выбрали. Нужно, чтобы вы туда подъехали.

- Я понял, сейчас буду, - сухо отвечаю и вешаю трубку.

Мне ужасно не хочется сейчас уезжать. Сердце кровью обливается. Но я просто обязан проконтролировать рождение этого ребёнка.

- Соня… - упавшим голосом начинаю я.

- Иди, - резко бросает она. – Я слышала, что говорил тебе доктор. Уезжай, раз нужно.

Вижу боль в глазах Софии, и это выворачивает душу наизнанку. Я снова заставляю мою любимую страдать. Бросаю её сейчас ради другой.

- Иди уже! – Соня грубо толкает меня в плечо, спихивая с кровати.

Её глаза полны слёз.

Я встаю с постели мертвецом, оставившим сердце в руках бывшей жены.

Не хочу уходить, но и остаться не могу. Я должен быть там. Позаботиться о том ребёнке.

И о Яне.

Замираю посреди комнаты в нерешительности.

- Убирайся! – кричит на меня София не выдержав. Хрупкие плечики сотрясаются от рвущихся наружу рыданий. – Пошёл вон!

И я ухожу. Словно пополам себя разрываю. Душа и сердце остаётся в этой комнате с Соней и Пашей. А тело упрямо шагает вниз по лестнице. Несёт меня на силе ответственности в госпиталь, где другая женщина рожает моего ребёнка.

46

Лев уехал на роды к Яне, а я осталась мучиться от сжигающей душу ревности.

И ведь почти забыла обо всём этом ночью.

Так нуждалась в бывшем муже, что сама заставила его остаться со мной. Уложила к себе в постель.

Просто он был таким заботливым и родным. Показался мне моим прежним Львом из счастливого прошлого. Невозможно было устоять.

Я проснулась утром от того, как сильно хочу его. Мужские руки гуляли по моему телу, а я млела, как мартовская кошка. Отчаянно ждала поцелуя, а когда дождалась, растворилась в нём без остатка.

Глупое сердце готово прощать Льва снова и снова. Потому что без него совсем плохо. Без него не жизнь, а сухая пустыня.

Я без него больше похожа на тень.

Реальность больно отхлестала по лицу правдой. Я не единственная в его жизни. По крайней мере, сейчас.

Он уехал к другой женщине, чтобы помочь ей родить, возможно, его ребёнка.

Очень скоро правда откроется.

Что я буду делать, если этот ребёнок действительно окажется от Льва?

Смогу ли смириться с этим? Окажусь ли способна принять такую реальность?

По сердцу будто каток проехал. Нелепые страхи терзают разум и душу.

Если это сын Льва, и Яна передумает отказываться от него, то бывший муж будет приезжать по очереди в два дома. Как в каком-нибудь гареме.

А если Яна не передумает и бросит ребёнка, то Лев вынужден будет жить с ним. Бывший муж будет приезжать с ним или с ней в наш дом. И если мы вдруг решим попробовать заново, то я стану приёмной матерью и для того ребёнка…

Это всё взрывает мне мозг.

Я мечусь по дому раненой птичкой, запертой в клетке. Не знаю, чем заняться. Кормлю проснувшегося сына, но слишком нервничаю, чтобы спокойно возиться с ним. Няня, видя моё состояние, забирает ребёнка на прогулку.

Мне нужно придумать себе какое-то дело, чтобы не мучиться, думая о Льве и Яне.

Но я не могу не думать о них. И о той ночи, когда всё произошло.

Интуиция всё громче нашёптывает мне, что между Львом и Яной ничего не было. Я отчаянно хочу в это верить.

И отрицательный тест на отцовство не решит проблему на сто процентов. Ведь если Лев не отец Яниного ребёнка, это ещё не значит, что он не спал с ней.

А я хочу знать правду!

Хочу заглянуть в ту ночь свидетелем и убедиться, что бывший муж не касался другой женщины. Она всё придумала. Украла у меня любимого своей корыстной ложью.

В голову приходит мысль, что на базе отдыха, где всё случилось, могут быть такие свидетели. Не люди, конечно. Вряд ли спустя столько месяцев, кто вспомнит случайных постояльцев, оставшихся на одну ночь.

Но вот камеры наблюдения могли бы пролить свет на прошлое!

В номерах их, конечно, нет. Но в коридорах или баре…

Новая идея так захватывает меня, что я не могу теперь уже думать ни о чём другом, кроме этого.

Хочу прямо сейчас поехать и попробовать раздобыть записи. Едва ли они сохранились. Шанс крайне мал. Кто станет хранить их так долго? Но ведь крошечный шанс всё-таки есть!

Я готова вцепиться в эту ниточку зубами. И желательно прямо сейчас.

А, собственно, почему бы и нет?

Сгоняю быстренько туда и обратно. Это займёт пару часов.

Всё лучше, чем сжирать тут себя от ревности и неизвестности.

Кормлю ещё раз Пашу грудью и собираюсь.

Лев, как чувствует.

Присылает сообщение: «Умоляю, не делай глупости!»

А это никакие не глупости. Вдруг мне удастся раскопать правду?

«Она родила?» - спрашиваю мужа в ответном сообщении.

«Пока нет» - приходит ответ.

И тут же следует звонок от Льва.

Сбрасываю его. Не хочу сейчас говорить. Не хочу сыпать соль на рану.

Целую пухлые щёчки сына перед уходом, и сама сажусь за руль одной из машин.

Снова