Поэтому я мысленно выдохнула.

Всё же эти дни я переживала, что бросила его там среди врагов. Но надеялась, что он мужчина и сможет обиться.

Когда успокоилась, то поняла, что мне надо как-то жить теперь дальше, только вот здравых идей в голове не было.

Раньше меня никто не пытался убить, и я не представляла, куда теперь податься. К кому обратиться за помощью?

У Сант небезопасно, они сами под прицелом. А все остальные мои связные… как-то теперь я не уверена, что хоть к кому-то из них могу обратиться за помощью.

В общем, я не представляла, как буду дальше выживать.

Я, конечно, припрятала еще немного денег. Но хватит их ненадолго. Максимум на три месяца. Да и находятся они в другом городе, до него надо еще доехать. И точно не на поезде, а скорее всего, придется добираться на попутках, ведь я даже на автобусы не надеюсь.

В общем, чувствовала себя как загнанный зверь.

В итоге высиживать целый месяц на съемной квартире я не решилась и, забрав залог, отправилась всё же вглубь нашей страны-матушки. К своей следующей нычке.

Может, это и была паранойя, но лучше подстраховаться, чем потом жалеть.

Через интернет нашла попутчика — женщину — и, оплатив часть бензина, добралась с ней до следующего городка, потом до следующего — и так до победного, пока не оказалась в нужном месте.

Расставшись с очередной попутчицей, я пошла искать второй рюкзак, надеясь, что он еще на месте.

И да, мне вновь повезло. Он никуда не пропал, как и вещи из него.

Вновь сняла квартиру и вроде бы почувствовала себя более-менее защищенной.

Хоть и не представляла, как дальше буду выживать.

Но пока три месяца в запасе у меня было.

И я надеялась, что за эти месяцы те, кто хотел меня убить, отстанут. Ну или Санты до них доберутся первыми.

Глава 19

Весь месяц прошел для меня в ленивом ничегонеделании.

Что-то устала я за эти несколько дней, проведенных с Сантами. И мне надо было как-то восстановить свои силы после всего случившегося.

Настроение было отвратительным.

Что-то близкое к депрессии. Как сказал бы мой наставник — болезнь для богатых европейцев.

Я чувствовала себя так, будто меня пережевали и выплюнули, причем частями, и собраться в одну цельную личность, коей я себя считала до встречи с Сантами, всё никак не получалось.

Это странно, но мои мысли о домике в Италии отошли на задний план и подернулись дымкой.

И если раньше я только и делала, что мечтала об этом и детально прорабатывала всё, как завещали коучи в интернетах, то теперь я уже не была уверена, что обрету там полное счастье, если буду там жить одна.

Без них.

Трех шикарных мужчин и любовников. Коими они для меня стали за эти несколько дней.

И это больше всего меня удручало.

Как я умудрилась в них всех втрескаться по самые помидоры, непонятно.

Что на меня нашло вообще?

Я ведь никогда ни в кого не влюблялась, даже когда была в подростковом возрасте, хотя именно тогда все мои одноклассницы это делали.

У них были кумиры всякие там, айдолы и прочая ересь. Мне же все это было совершенно неинтересно. Я пыталась выживать.

Однако же сейчас я впервые чувствовала это.

Любовь.

Да, я отдавала себе отчет, что это была именно любовь. Романтичные фильмы я иногда смотрела, да и книги иногда почитывала, когда было время.

Поэтому понимала, что это такое.

Вот только я не знала, что эти чувства будут приносить мне такую адскую боль.

Оказывается, испытывать любовь к мужчинам, с которыми тебе не суждено быть, — невыносимо болезненно.

Я как мантру твердила себе с самого утра, когда просыпалась и завтракала, что не имею права даже думать о них, и всё равно не получалось.

Будто кто-то с помощью сраного телекинеза подбрасывал мне воспоминания о том, как я занималась с ними сексом. Или просто о чем-то разговаривала. Или как мы тупо сидели все вместе и смотрели фильмы.

И осознавать, что этого больше в моей жизни никогда не случится, было настолько тяжело, что хотелось выть, словно раненый зверь.

Что я и делала, когда ложилась спать.

Единственное, на что я могла надеяться, так это на время. Которое, как утверждают опять же в интернатах психологи, лечит раны.

Физические, может, и лечит, но душевные — что-то не особо.

Я вообще удивилась, когда поняла, что у меня образовалась откуда-то эта самая душа.

Всегда считала себя черствой и абсолютно нечеловечной, особенно из-за того, что мать мне часто об этом говорила, когда я отбирала у неё бутылку и закрывала её в квартире, надеясь, что она проспится и вернет себе человеческий облик.

Однако же именно сейчас это случилось.

Она появилась.

Душа.

Совершенно не вовремя.

Мне бы искать работу и думать о выживании, а я вместо этого страдаю из-за любви.

Ну что это такое, а?

И постоянно даю себе отсрочку.

«Ну вот еще денек пострадаю, а потом за ум возьмусь».

И так уже целый месяц.

А деньги тают, как снег по весне. И это при том, что я почти ничего не ем. Так, только необходимый минимум, чтобы совсем не загнуться.

Смешно, а ведь на дворе уже действительно наступила весна. Сегодня, когда я вышла из дома, чтобы купить себе продуктов, я осознала, что уже восьмое марта.

Какой-то парень мне даже сунул цветок в целлофане и, ничего не сказав, убежал.

Кажется, он чем-то был расстроен. Но я не стала выбрасывать его подарок и, с грустью улыбнувшись, отправилась дальше, стараясь выбрать более чистую дорожку.

На улице было тепло и всё вокруг таяло.

Свой цветок я все же передарила девчонке, стоящей у торгового центра с грустным взглядом, и, увидев её растерянную и благодарную улыбку, отправилась домой.

У меня все равно нет подходящей тары для цветка, а у неё, может, подольше постоит.

Я вообще-то не особо люблю мертвые цветы.

Раньше, когда отец был жив, мама любила цветы. У нас все подоконники были ими заставлены. Она и меня учила за ними ухаживать.

А когда папы не стало, она обо всем забыла.

Даже перестала их поливать.

Я начала это замечать и сама ими занималась несколько лет, но она в один из не самых прекрасных дней, когда