Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 81

Кёрли останавливается передо мной, правая сторона его губ вытягивается вверх.

— Приветик, солнышко.

Я смотрю на него долгие секунды, отвращение пробирается сквозь мои внутренности и перекатывается в моем нутре. Он всегда был таким милым. Я действительно думала, что мы могли бы стать друзьями, но вот он смотрит на меня, прикованную к стене, и ухмыляется.

— Пошёл, — мой голос срывается, но я сглатываю и продолжаю. — Нахуй.

Он приседает передо мной, в его руках пластиковая тарелка.

— Это не очень вежливо. Это же не я тебя сюда привел.

Гнев кипит глубоко в моем нутре.

— Я принес тебе поесть, — он протягивает руку и берет кусок чего-то похожего на хлеб. — Открой.

Я поджимаю губы и поворачиваю голову.

Он вздыхает.

— Не надо усложнять ситуацию.

Что-то внутри меня щелкает, и мои глаза сужаются, а лицо поворачивается к нему. Небольшое количество слюны скапливается у меня во рту, когда я вдыхаю запах хлеба, который держит передо мной. Я собираю ее на кончик языка и плюю ему в лицо.

Стук тарелки о пол — единственный звук в комнате, кроме ударов моего сердца и нашего дыхания.

Его ухмьшка падает, его теплые глаза леденеют, когда он вытирает влагу со своей щеки.

— Хорошо, — он наклоняется ко мне. — Ты можешь, блядь, голодать.

Он подхватывает тарелку с пола и уходит. Дверь с щелчком открывается и закрывается, и я снова остаюсь одна в темноте.

Мой желудок сводит судорогой, в середине расширяется шар чего-то тяжелого и острого, разрывая мое спокойствие, пока я не начинаю задыхаться, сердце бьется так быстро, что я думаю, у меня может быть сердечный приступ.

Время течёт по-другому, когда ты прикован в пустой комнате. Мой разум все еще в оцепенении, а тело дрожит такой глубокой дрожью, что я чувствую ее в своих костях. Я то погружаюсь в беспокойный сон, то выхожу из него, как бы я ни старалась бодрствовать, чтобы разработать какой-нибудь план.

Мои глаза открываются после очередного приступа потери сознания. Должно быть, меня накачали наркотиками.

Я не знаю точно, сколько прошло часов, а может, и дней, но мое зрение уже давно адаптировалось к темноте, и я отчетливо различаю длинный стол, придвинутый к дальнему краю комнаты, и небольшую кучку, похожую на пачку порошка, сложенную на одном конце.

Я прищуриваю глаза, пытаясь разглядеть все четче, чтобы понять, могу ли я как-то добраться до него и использовать в своих интересах.

Но я знаю, что это бесполезно. Я ничего не могу сделать. В моем распоряжении нет оружия, да я и не знаю, как им пользоваться, даже если бы оно было. Нет шансов использовать его, даже если бы я его достала, поскольку я прикована к стене.

Все, что у меня есть сейчас — это моя вера.

Доверие.

— Пикси-пыль

Мое сердце замирает от шелковистого акцента, мой желудок поднимается и опускается, как на американских горках. Я поворачиваю голову вправо, впервые с момента пробуждения замечая, что всего в нескольких метрах от меня стоит кресло. И Джеймс сидит в нем, широко расставив ноги, наблюдая за мной, его руки в перчатках удобно лежат на коленях с ножом.

Он наклоняет голову в сторону стола, на который я смотрела.

— То, на что ты смотришь. Это пикси-пыль

Мой желудок сводит судорогой, когда он встает и идет ко мне, его красота заставляет мои нервы зажечься. Меня тошнит от того, как мое тело реагирует на него. От того, что я отдала ему все, а он оказался замаскированным злодеем.

Стук его шагов отскакивает от стен, вибрация разрывает мою грудь, моя кровь бьет сердце о пол. Он останавливается передо мной, его идеально начищенные черные туфли упираются в кончики моих босых ног.

Я скрежещу зубами, острая боль пронзает мою челюсть.

— Тебе нужно поесть.

— Отъебись, — выплевываю я.

Он оглядывается.

— Что я тебе говорил про этот грязный рот?

Я наклоняю голову и смотрю на него.

— Ты много чего говорил, Крюк. Оказывается, мне действительно, действительно наплевать на все.

Ругательные слова звучат странно, срываясь с моих губ, но сейчас это все, что у меня есть. Я знаю, что они его раздражают, и поскольку я не могу вырваться и выцарапать ему глаза ногтями, мне приходится довольствоваться тем, что есть.

Его губы кривятся в тонкой улыбке. Это вызывает дрожь в моем позвоночнике. Он указывает на меня своим ножом.

— Не я тут лжец, дорогая. Давай не вешать на меня свои грехи.

— Я даже не знаю, что происходит!

Мое тело дергается, когда я тяну за цепи, мои руки бесполезно шлепаются об пол.

Его глаза переходят с моего лица на то место, где я прикована к стене, и ухмылка исчезает с его лица.

— Изображать жертву — ужасно неподобающая черта.

Его голос ровный, и от этого пустоватого тона у меня сжимается грудь, я понимаю, что теплое очарование, к которому я привыкла, полностью исчезло.

Я выдыхаю, неверие сжимает мою грудь.

— Ты приковал меня к стене, — заявляю я.

Он кивает.

— Временная тактика, уверяю тебя.

Мои глаза сужаются, гнев бурлил в моем нутре.

— Ты накачал меня наркотиками.

Он перебирает нож в пальцах, это движение настолько отработанное и плавное, что меня пронзает страх.

— Ты бы пошла добровольно? — он поднимает бровь.

В моем горле застревает ком, мои внутренности разрываются от силы, которая требуется, чтобы не дать слезам вырваться наружу.

— Я бы пошла с тобой куда угодно, — мой голос ломается. — Пожалуйста, я…

Я проигрываю битву со своими эмоциями, и соленая вода начинает стекать по моему лицу, слезы горячие на моей холодной коже.

Он приседает, лезвие болтается у него между ног,

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 81