— До завтра, — усмехается гад, отступая.

— Никакого завтра, Роман Геннадьевич! Можешь не тратить время и не ехать сюда. У меня другие планы!

— Я знаю, — кивает негодяй, — ты едешь со мной в Выборг.

— Никуда я не поеду! — опешив, останавливаю мужчину за рукав. — Явишься сюда, дверь не открою!

— Бросишь меня одного сообщать родителям о свадьбе и будущем пополнении? — выгибает надменно бровь.

— Что? Какая, к чёрту, свадьба, Рома! — мой голос звенит и эхом разносится по всему подъезду.

— Наша, Лера. До завтра, — подмигивает и опять разворачивается к лифтам. А из квартиры напротив выглядывает старушка соседка.

— Чего шумишь, Лерка? — вопрошает дама, хмуро осматривая нас.

— Простите, баба Тоня, — натужно улыбаюсь, препарируя мужчину убийственными взглядами.

Соседка, как назло, никуда не уходит. Сканирует нас и, судя по всему, готовит новую сплетню для своих подруг. Бессонов тоже никак не уйдёт. Светит бессовестными глазами и улыбается коварно.

— Рома, зайди, мы не договорили, — приняв решение, прошу.

— Как скажешь, дорогая, — мужчина бодро так шагает и, одной рукой подхватив меня, распахивает мою дверь.

— Скотина, — шиплю, упираясь кулаками в плечи.

— Ты меня тоже бесишь, рыжая, — тоже шепчет он, занося в квартиру и хлопая перед носом любопытной старушки дверью.

Глава 29. Роман

Чем шире на моём лице улыбка, тем сильнее Ланская бесится. Хлопает крышкой электрического чайника, дёргает рычажком, почти ломая технику. Достаёт вазу из шкафа, воду набирает. Старается на меня не смотреть. Всё делает отрывисто и дерзко. Боюсь, если отвернусь, она мне в кофе яда вместо корицы подсыпет. Или лучше сразу разобьёт об голову этот самый несчастный чайник.

Ничего, рыжая, прочувствуй злость, которую испытал я за эти несколько часов, пока кружил по вечернему городу. К её дому подъехал, хотя совершенно этого не планировал. Сидел зачем-то, тупо таращась на тёмные окна на шестом этаже.

— Твой кофе, — ставит передо мной чашку. Скрещивает руки на груди, облокачивается об тумбу и бровь выгибает: — Что бы ты там ни задумал, передумывай обратно. Я за тебя замуж не выйду.

— Почему? — прихлёбываю обжигающий напиток и прикрываю глаза, наслаждаясь вкусом.

Чёрт! Я соскучился по фирменному кофе от Ланской. Собственно, как и по самой женщине. Она подсадила меня не только на себя.

Бестия!

— Почему? — удивлённо переспрашивает. — Ну, во-первых, для женитьбы нужен веский повод!

— У нас есть этот веский повод, — перевожу взгляд на её плоский живот. — Ты беременна моими детьми.

— Сейчас не девятнадцатый век! Поверь, Бессонов, тащить тебя в ЗАГС не входит в мои планы. И женитьба по залёту — совершенно точно не мой случай!

— И что же твой случай? Ребенок из пробирки? — стараюсь не заводиться раньше времени, но с Лерой все ограничители к херам сгорают.

— Вообще-то да! — подскакивает ближе. Поджимает губы и тоже себя сдерживает. — Мы отклонились от темы… Я не выйду за тебя замуж, Рома. Хочешь рассказать родителям, ради бога. Только меня в это не впутывай. Я никуда не поеду и изображать радостную невесту не буду.

— Ещё раз: почему?

— Потому что мы не пара. Мы даже в отношениях не состоим. Пара ночей секса ничего не значит!

— Я предлагал тебе отношения. Ты же предпочла пойти на свидание с каким-то васьком-дпсником.

— Он не Васёк… — осекается, прищуривается, всем корпусом подаётся. — И откуда ты вообще узнал, что он дпсник?!

— Моя служба безопасности очень хорошо работает. Он васёк или тюфяк, Лера, и ты это знаешь. Наивный простодыра, которого ты продавишь, превратишь в подкаблучника и бросишь через пару лет, устав тащить не только детей, быт, но и его на своих сильных, независимых плечах.

Рыжая молчит, губы пухлые поджимает и взглядом меня убивает.

— Во всяком случае, Павел хотя бы ухаживать за женщинами умеет, — заявляет Лера и поправляет вяленький букетик в вазе. — А ты даже извиниться нормально не можешь.

— Брось, Ланская! Даже если я завалил бы весь твой дом цветами, притащил оркестр Большого театра под твои окна и скупил всю ювелирку в Петербурге, ты бы послала меня на хер. Потому что тебе плевать на всю эту мишуру, — поднимаюсь и подхожу к ней, отступает и упирается в тумбу. С вызовом голову задирает, готовясь к сопротивлению. — Я тебя знаю. И знаю, что любые мои подарки прилетели бы мне же в лицо. Ты принимаешь только поступки и решительные действия, остальное для тебя не имеет значения.

— И всё равно я не выйду за тебя замуж!

— Я всё ещё жду причины твоего отказа, — нависаю, ладонями об тумбу упираюсь, закрывая женщину. — Давай, малышка, придумай что-нибудь получше, чем «беременность — не повод для женитьбы».

— Хорошо. Через пару лет тебе наскучит жить со мной только из-за ребенка. Ты начнёшь изменять, гулять направо и налево. Я буду истерить и ругаться. Мы испортим психику нашим детям постоянными скандалами и в конечном итоге разведемся. Такую жизнь ты хочешь? — с вызовом бросает и высокомерно бровь выгибает.

— Ты настолько херового обо мне мнения? — усмехаюсь невесело.

— Нет, Ром, это просто правда жизни. И я не осуждаю таких мужчин. Просто в своё время они поторопились, как сейчас делаешь ты. Взяли ответственность, и это похвально. Только испортили тем самым жизнь не только себе, но и ещё двум людям. Брак по залёту не бывает счастливым. И если я надумаю выйти замуж ещё раз. Это будет по большой любви!

— И ты уверена, что это не я?

— Совершенно точно, — выше задирает голову, сверкнув янтарём глаз.

— Ауч! Больно, рыжая. Прямо в сердце ранила, — оттолкнувшись, пячусь.

— Его у тебя нет, Бессонов, — хмыкает женщина.

— Не хотел прибегать к этому… — выдерживаю паузу, допиваю свой напиток. Лера нервно ёрзает, ждёт, но молчит. — Завтра у мамы День рождения, и она официально пригласила тебя в гости.

— Ты придумаешь, что сказать.

— Придумаю. Но ты ведь знаешь, насколько херовые у меня отношения с отцом? Особенно после последней его выходки. Я в любом случае скажу семье о твоей беременности, и мы поссоримся. Испортим маме праздник, она расстроится сильно. Возможно, сляжет с давлением. Отцу, скорее всего, надо будет вызывать скорую с его-то больным сердцем.

— Это запрещенный приём, Рома!

— Знаю, но ты не оставила мне выбора.

— Ты можешь не говорить им, — отвернувшись, Ланская массирует виски.

— Слухи уже ходят, Лер. Через неделю корпоратив, и родители будут на нём. Хочешь, чтобы они узнали от наших коллег? Просто съезди со мной, будь моим громоотводом. Обещаю, в сарай не потащу, — подбираюсь ближе и обнимаю со спины. Жду, что вот сейчас сопротивляться начнёт, но рыжая устало вздыхает и