Она заплатила тетке с рупором стольник и уселась на одно из передних сидений. Мужик отодвинул в сторону стеклянную дверцу, отгораживающую кабину водителя от салона, и развернулся к Карине лицом.

— У нас город замечательный. Церквей много. Золотое кольцо России, одним словом.

Народ действительно потихоньку прибывал. Беседуя с шофером о том о сем, Карина не заметила, как автобус заполнился почти на две трети.

Экскурсовод просунула в двери румяное от мороза лицо, пошевелила губами, подсчитывая количество пассажиров, и решительно полезла внутрь:

— Едем, Иваныч, а то я вконец задубею.

— Едем так едем. — Иваныч послушно завел мотор.

«Икарус» медленно развернулся и покатил по заснеженным улицам.

К Карине так никто и не подсел, место с ней рядом оставалось свободным. Она поставила на него сумочку и поглядела в заиндевевшее окно.

За стеклом мелькали маленькие, сплошь старинные дома — среди них не попадалось ни одного современного, многоэтажного здания.

Проплывали золотые купола, ослепительно сверкающие на солнце.

Тетка в кроличьей шубе снова взялась за свой рупор.

Сначала Карина слушала ее внимательно и с интересом. Потом постепенно отключилась, задумалась о своем.

Она пришла в себя от легкого толчка. Автобус остановился, пассажиры двигались к выходу.

Из кабины высунулось заросшее щетиной, добродушное лицо Иваныча.

— Ну, о чем мечтаешь? У нас тут остановка. Музей старинных кружев — выходи да смотри.

Карина без особой охоты поднялась с насиженного, теплого места. Честно говоря, ей не очень-то хотелось идти в музей, неспешная езда в «Икарусе» привлекала гораздо больше: легкое, плавное покачивание автобуса в сочетании с удивительно красивым зимним пейзажем из русской старины успокаивали натянутые до предела нервы.

Она выбралась на морозный воздух, догнала толпу экскурсантов и вошла в невысокий особнячок.

Лекция оказалась интересной и недолгой. Вскоре Карина уже сидела у своего окна, погруженная в странный полусон-полуразаумье.

…Она старалась представить себе, чем занят сейчас Олег. Удивлен ее исчезновением? Возможно, даже разыскивает ее по всей гостинице.

А может быть, ему плевать? Сидит себе в холле, читает очередную газету или режется в шахматы с ребятами из оркестра.

Как они будут играть сегодня вечером? От утренней репетиции осталось тягостное впечатление. Да и вообще, долго ли им еще осталось концертировать вместе? Что, если это выступление последнее?

— Обед, — объявила экскурсовод. — Кто пойдет в ресторан, пожалуйста, за мной. Кафе на соседней улице.

Как ни странно, подавляющая часть публики изъявила желание пообедать в ресторане. Недоумевая, откуда на столь дешевой экскурсии собралось такое количество состоятельных людей, готовых выложить три с лишним сотни рублей за обед из четырех блюл, Карина побрела разыскивать кафе.

Едва усевшись за столик и заглянув в меню, она поняла, почему пребывает здесь в гордом одиночестве: цены в кафе практически не отличались от ресторанных.

Не слишком огорчившись, Карина заказала второе и стакан соку.

Есть не хотелось по-прежнему, но нужно было заставить себя подкрепиться — кроме злополучного молочного коктейля, который они пили с Русудан, ла чашечки кофе, во рту у Карины с самого утра не было ни крошки. Если так голодать целый день, то вечером, пожалуй, вообще ничего не сыграешь — сил не останется.

Она съела киевскую котлету с картофельным пюре и уже взялась за сок, когда неожиданно заметила, что сидящий за соседним столиком молодой парень в черной пиджачной паре пристально и неотрывно смотрит прямо на нее.

Он имел вид служащего какой-нибудь мелкой фирмы: аккуратная, волосок к волоску, стрижка, очки в металлической оправе, строгий, неброского тона галстук. Рядом на стуле лежал черный кейс.

«Симпатичный», — равнодушно отмстила Карина, отпивая из стакана кисловатую ледяную жидкость.

Парень увидел, что его заметили, улыбнулся. Слегка поколебался, затем встал и подошел к Карининому столику:

— Добрый день. Не помешаю?

— Да нет. — Карина пожала плечами.

— Вячеслав, — представился он. присаживаясь.

— Карина.

— Красивое имя. Вы не местная?

— Нет. Я из Москвы.

— Надо же! — обрадовался парень. — Я тоже. Приехал по делам.

«Ну точно фирмач», — решила про себя Карина. Сколько таких лощеных, отутюженных мальчиков ездят по центральным улицам на новеньких, блестящих иномарках. И лица у всех чем-то похожие, слащаво-приветливые, но с холодком в глазах.

Новоявленный ухажер меж тем пошел в наступление.

— Вы сейчас свободны? — осведомился он, поглядывая на часы.

— Не совсем. — Карина невольно усмехнулась — Как это?

— Я на автобусной экскурсии. У нас обеденный перерыв на полчаса. Потом мы едем дальше.

— Жаль. — На лице Вячеслава отразилось искреннее разочарование. — Мы бы могли погулять до вечера.

— А вечером что? — полюбопытствовала Карина.

Фирмам заколебался. Он ей почти нравился, она охотно скоротала бы с ним время, оставшееся до возвращения в гостиницу.

Почему бы и нет? Кто такой ей Олег — муж? Нет, не муж. и никогда им не будет. А всякая там любовь-морковь просто чепуха, которую она сама для себя выдумала. Ему нужно от нее то же, что и всем, и его вовсе не волнует ее душа. Сегодняшнее утреннее поведение Олега — яркий тому пример…

Карина нарочно растравливала себя, старалась быть предельно циничной, чтобы хоть немного унять боль, смятение и тоску. Впервые за все время их с Олегом отношений она пыталась бороться со своим чувством, впервые жаждала избавиться от него.

— Так что у тебя вечером? — повторила Карина, первая переходя на «ты».

— Работа. — Парень вздохнул. — Деловая встреча. Я же говорю, приехал сюда в командировку.

— В котором часу встреча? — осведомилась Карина.

— В семь.

— А до этого?

— До этого ничего. — Вячеслав глянул на нее с радостным удивлением.

Он был так не похож на Олега, был настолько другим: милым, интересным внешне, подтянутым — но и только. На лице у него, точно в зеркале, сразу же отражались все его мысли, любое настроение. Карина могла читать по нему, словно по книге. Никакой непредсказуемости, никакой загадки.

— Прекрасно, — решительно произнесла она. — Мы будем гулять до пяти. В четверть шестого я должна быть в гостинице, в семь у меня концерт.

— Концерт? — Вячеслав округлил глаза.

— Да. В этом есть что-то странное?

— Да нет, — он пожал плечами, — просто как-то… ты даешь концерты? Певица?

Карина рассмеялась. И этот туда же. Ну Иванычу еще простительно думать, что на сцену могут выходить исключительно певицы. А столичному бизнесмену как-то не к лицу быть столь невежественным.

— Нет, Слава, я пианистка. Играю в Государственной классической капелле. Приехала сюда на гастроли, и сегодня вечером у меня камерная программа. Тебя это напрягает?

— Нисколько, — сразу же и