— Секрет фирмы.

— Чудовище!

— А если я скажу, что мне о ней рассказал папа?

— Не говори. Я тебе не поверю.

— Но это правда. Понимаешь, папа как-то упомянул, что они с мамой иногда приезжают сюда, чтобы… отметить годовщину…

— Ну ладно, это твой отец. Ему я поверю. Энтони в восторге рассмеялся:

— Кстати, папа считает тебя чудом. И мама тоже.

— Мне они тоже очень понравились.

— Ну? Пойдем, дорогая? Она хихикнула:

— Как ты думаешь, река поглощает вопли?

— Это мы выясним, — пообещал он. Наклонившись, нежно поцеловал ее в щеку. — Ох, женщина, я так рад, что теперь ты моя! Не дождусь, когда назову тебя женой.

— Ты все еще хочешь жениться за границей? — спросила Трейси.

Энтони помотал головой и загадочно проговорил:

— Нет, у меня на уме кое-что другое, хотя, чтобы устроить это, может потребоваться несколько дней.

Она с любопытством смотрела на него, и он прошептал:

— Кажется, ты что-то говорила о лодке…

Через три дня длинная открытая лодка плыла вниз по течению сверкающей Пасо-дель-Рио. Гуляющие по набережной застывали на месте при виде величественного зрелища. Лодку украшали цветы и разноцветные лампочки. На корме стояли Эстелл, Тедди и старшие Делано в своих лучших нарядах. Рядом тихо наигрывали на инструментах двое музыкантов. Лицо Эстелл выражало умиротворение, а в глазах у нее стояли слезы счастья не только от церемонии, которую она наблюдала, но и потому, что звонил Уолли и просил прощения за свой ультиматум. Их отношения были далеки от идеальных, но это только начало.

На носу лодки стояли Трейси, Энтони и священник. Трейси — в длинном белом платье в мексиканском стиле и в кружевной мантилье, Энтони — в темном костюме. Их лица сияли обещанием вечной верности, когда они повторяли клятву любви.