Галя аж рот открыла от возмущения, покраснела как помидор и даже отвернулась в другую сторону.

- Ты её соблазнил, не наоборот! – заявила невеста Валеры, прижав руку к своему беременному животу. – Думать надо было! Полина не обманом от тебя залетела. Могу поспорить, что защитой ты по своей инициативе не пользовался, и куда будешь кончать, её не спрашивал!

Я немного охренел от такой грубой прямоты, но поспорить не мог. Галя права, так всё и было.

- Тебя Полина послала? – спросил я.

Вдруг у девчонок какой-то хитрый план, а я тут уши развесил?

- Дурак ты, Гроднев, - Галя поморщилась, - вроде умный мужик, а всё равно дурак… не сказала она мне ничего, ясно? Догадываюсь тут вместе с тобой, что происходит и почему…

- Так, может, ты ошиблась, и Полина не беременна? – предположил я.

Галя посмотрела на меня, как на полного идиота.

- Значит, ты уверена? – ещё раз уточнил я.

- Уверена, - Галя сложила руки на груди в замок.

- И чего она тогда скрывается?

- Видимо, боится, - Галя пожала плечами.

- Чего? – не понял я.

- Не чего, а кого, - пояснила Галя. – Тебя она боится, больше некого…

- А чего меня бояться? - я пожал плечами, - вроде нестрашный, вполне хорош собой, девушкам нравлюсь…

Я подмигнул сердитой Гале. Надо же было как-то разрядить обстановку. А то объясняйся потом с Валерой, почему его беременная невеста распереживалась.

Галя недовольно закатила глаза.

- Если ты будешь ей угрожать, - заявила Галя, - то не думай, что за неё некому заступиться! Я на тебя управу найду! Во все новостные каналы и жёлтые телешоу отнесу горячую новость, что Платон Гроднев со свету сживает мать своего будущего ребёнка!

Галя была похожа на смешного сердитого ёжика. Я очень старался не улыбаться в ответ на этот её гневный выпад.

- К чему такие страшные угрозы? – я поднял вверх обе руки, сдаваясь, - Я всё понял: этот район держит ваша беременная банда, и к вам следует обращаться с уважением…

- Ребёнок – это не шутки! – Галя осталась всё такой же сердитой. – Ты хоть представляешь, какого сейчас Полине? Вряд ли она счастлива скрывать свою беременность… а знаешь, сколько она работает? За все заказы берётся. До позднего вечера в ателье торчит. Думаешь, это смешно? Она там до седьмого пота пашет, чтобы твоего будущего ребёнка обеспечить, а ты тут шутки шутишь!

Наконец, пришёл Валера и забрал своего злого беременного ежа. Гале не оставалось ничего, кроме как сердито пыхтеть и бросать в мою сторону недовольные взгляды.

М-да… вляпался я похоже…

Вот только на душе почему-то совсем не паршиво. Хорошо даже как-то. Если Галя права, то никуда от меня Полина Сергеевна теперь не денется.

Нужно выяснить, беременна ли она. Но осторожно. Без резких движений.

41

Лабрадор мокрым носом тычется в мою ладонь, и я, забыв о приличиях, опускаюсь на корточки, чтобы как следует почесать его за ушами и погладить по светлой шёрстке.

Меня тут же облизывают мокрым языком.

Класс! Настоящая живая собака. С ней можно носиться по траве. Она будет бегать за палкой и заглядывать в глаза вот так вот преданно и добродушно, как сейчас.

Блин…

Ну почему у Гроднева должен был оказаться именно лабрадор? Собака, дом за городом. Платон живёт жизнью моей мечты. Ну, почти. В моих мечтах домик всегда был маленьким и скромным. Я бы обязательно посадила рядом с крыльцом кусты роз…

- Я вижу, что ты уже подружилась с Балу, - раздаётся над моим ухом голос Платона.

- Осторожнее, - предупреждаю я, - не спускай глаз со своего милого пса, иначе я украду его у тебя… как думаешь, ему понравится в городской квартире?

Вздыхаю, вспоминая о том, что хозяин однушки, которую я снимаю, строго настрого запретил даже думать о том, чтобы завести животное.

Балу плюхается на пол и переворачивается на спину, позволяя мне почесать своё пузо.

Платон приседает на корточки рядом со мной, и когда я поднимаю голову, мы встречаемся взглядами. Он сейчас так близко. Зависаю на искорках смеха в его глазах. В комнате почему-то становится жарко. И сердце бьётся всё чаще.

- Тогда я лучше отведу этого парня во двор, - Платон подмигивает мне, - пускай побегает на просторе, пока мы тут разговариваем.

Ещё раз чешу лабрадора за ушком и с неохотой позволяю Гродневу забрать свою собаку.

Пока Платона нет, решаю осмотреть фронт работ в столовой.

Огромный стол представляет собой сплав дерева, смолы и чёрт знает чего ещё. Скатерти на нём нет. Значит, и работы для меня тоже.

А вот огромные панорамные окна оформлены в прекрасные струящиеся шторы из молочного бархата. Всё это великолепие вместе с аккуратными ламбрекенами держит резной карниз.

Очень красиво.

Сколько же тут ткани? Я насчитала десять портьер, каждая - метра три в ширину…

А в высоту?

Достаю из сумочки лазерный метр. Отличная вещь, специально с собой взяла. С его помощью легко можно измерить точную высоту потолка, ширину окон и длину стены.

Щёлкаю на кнопочку, производя нужные мне замеры, и записываю полученные цифры в заметки на телефоне.

Блин, да я, наверно, только к утру закончу, учитывая то, сколько в этом доме комнат…

Придвигаю к окну стул. Хочу поближе рассмотреть ламбрекены и крепления на карнизе.

В некоторых местах ткань успела выцвести. Платон прав - пора обновлять всё это великолепие.

Безупречная работа. Шторы сшиты настоящим профессионалом. Но и я смогу не хуже. В голове уже появились идеи о том, какую ткань лучше выбрать, и где её заказать.

Включаю на телефоне камеру, встаю на цыпочки, чтобы максимально близко поднести руку к верхнему краю штор, и пытаюсь сфотографировать крепления, на которых они висят.

А потом происходят одновременно две вещи.

Во-первых, неожиданно прямо за моей спиной раздаётся голос Платона:

- Что ты делаешь? – спрашивает он.

Во-вторых, внутри моего живота, в самом низу вдруг происходит какое-то трепыхание.

Я впервые чувствую шевеление своего малыша!

Всё это одновременно так сбивает с толку, что я пугаюсь, роняю телефон на пол и сама теряю равновесие.

Стул выскальзывает у меня из-под ног, и я начинаю заваливаться набок.

Хоп – и сильные руки ловят меня в воздухе.

- Полина, какого чёрта?! – я чётко слышу испуг в голосе Гроднева.